Тело является важным свидетельством, что человек есть, или что он был. Это свидетельство не только для других людей, но и для самого человека. Когда он обнаруживает, что его тело отсутствует, он сомневается в своем существовании и только поведение других людей говорит ему, что он есть или был.
Если бы мы не узнавали от других людей о смерти, как бы мы догадались о ней?
Главные часы человека
Тело — главные часы человека, которые отмеряют ему время: тело стареет. Зачем ему все часы мира, если бы не было этих главных часов?! Вторые по значению часы — тела других людей. Многим кажется, что собственно тело — часы неточные, что они могут спешить или отставать. Что не может вся рота идти не в ногу, а только командир — в ногу. Но все становится на свои места, как только мы уберем от человека его главные часы. Тогда-то и становится ясно, что иные часы бессмысленны и ничего не показывают. Вообще.
Что же такое — часы? Они отмеряют время. Если часы отмеряют не время, а что-то другое — это уже не часы. И какое же время они отмеряют? Время подвижности тела, время, пока человек может сам двигать свое тело или его части. Другими словами, время жизни. И чем больше умеет человек двигать своим телом, тем больше в нем жизни. Тем больше сил и возможностей для открывания дверей. Он может экономить эти силы и возможности, не тратя их на закрывание дверей за собой, не совершая, по возможности, необратимых поступков. Но все же — часы идут, отмеряют время, и человек полностью лишается возможности как-либо двигать своим телом.
Часы идут. Вновь открытые двери — минуты и секунды в этих часах.
Зачем человеку другие часы
Другие часы — это тела других людей, животных и растений, механических и прочих иных устройств. Тех, что сделаны людьми и тех, что даны в пользование людям другим путем.
И хотя все эти части показывают время по-разному, между ними есть известное сходство.
Дети играют. Один из них с закрытыми глазами считает до десяти, остальные прячутся. Он играет в часы. Они играют в несуществование их тел.
Чем ребенок, играющий в часы, хуже иных часов? Ничем. Он отмеряет время. Время несуществования тел других детей. Когда это время истечет, тела могут начать им обнаружаться. Это время до жизни, до ее появления. Если никто и никогда не видел человека, а был ли он?
Тот, кого ребенок так и не нашел, а играл ли он вообще?
А для других детей счет ребенка отмеряет время открытия дверей. Когда этот ребенок закончит счет, он может открыть дверь и встреча с ним состоится.
Другие часы открывают нам двери в возможности узнать последовательность открытия новых и новых дверей.
Ведь пока ребенок не кончил считать, можно переменить свое место, перебежать в коридор или в другую комнату.
Если у человека и есть часы на руках, но так темно, что он не может разглядеть стрелки и цифры, ему трудно знать, в какой последовательности совершать поступки. Трудно знать какие еще двери есть за этой.
Другие часы даны человеку, чтобы знать свой путь.
Но тот, кто хорошо умеет пользоваться своими главными часами, не нуждается в других часах.
Жизнь без часов
Если человек лишается главных часов, для него не может существовать пути. И поиски пути оказываются лишенными всякого смысла и надежды. Жизнь в представлении человека и его тело существуют вечно. Что значит, не имеют никакого видимого предела во времени. Он беспорядочно бродит по дому, открывая и закрывая двери. Никогда не выбраться из дома, который оказывается необъятным, беспредельным.
Какая ему разница, что показывают другие часы, если нет главных? Полное безразличие. Какая ему разница, какую дверь открыть и закрыть, если их бесконечно много?! Если из дома все равно никогда не выбраться?! Полное безразличие.
В безразличии сила. Такому человеку можно говорить правду, потому что он не побуждает никого лгать. Ему все равно, что ему скажут. Но такому человеку не говорят ничего из того, чего не хотят передавать другим людям. Ведь неизвестно, что и когда он кому-нибудь скажет. Если очень хочется хоть кому-нибудь сказать правду о чем-либо — нет более подходящего человека. Но если кто-то опасается, что сказанное станет известно другим людям, не будет говорить с ним.
Если этот человек и не пообещает чего-нибудь, он сможет все-таки это сделать. Если он пообещает что-нибудь выполнить, может и не выполнить. Ему все равно.
А зачем, собственно, ему тело. Если тело — не часы, для чего оно пригодно? Оно ведь не может разрушаться необратимо, поскольку иначе обратится в часы. Может только беспорядочно изменяться. Оно не может быть осязаемым, иначе его можно запереть, замуровать. Что значит — превратить в часы.
Читать дальше