Мераб Мамардашвили: Классический и неклассический идеалы рациональности

Ясно, например, что материалистическое понимание истории и общества Марксом не имело в виду, что люди руководствуются материальными обстоятельствами, в том числе осознаваемым классовым и экономическим интересом, и затем строят на этом свой мир сознания и культуры, делают историю и т.д. (что предполагает просветительски-психологический перенос ими знаемого бытия в сознание). Марк-сова теория строилась как раз для указанных выше случаев надстраивания сознания, для случаев протяжения его в разные измерения - таких протяжении и таких надстраиваний, которые избегают и не подпадают ни под какой сознательный контроль со стороны индивида. И тем самым иллюзорно свободное, самодостоверное состояние последнего является не продуктом какой-нибудь транссубстанциализации, какого-то магического превращения материального в духовное и затем организации сознания, например, вокруг так называемого классового интереса, а эффектами структур, возникновение и динамику которых можно прослеживать, не обращаясь к тому, как индивид себя сознает, чем он идеологически руководствуется, на что он сознательно ориентируется, чем он мотивируется и т.д. И не рассматривая при этом сознание вообще как какой-то эпифеномен реальности. Вот для этих случаев появления в сознании образований, которые имеют свое место рождения в других пространствах, чем те, которые обозримы и контролируемы сознательным самопостроением и самопредставлением индивида, и нужен какой-то интеллектуальный аппарат анализа. Стоит строить теорию, чтобы эти вещи выявлять.

Отсюда возникает идея и понятие системы или системно-причинных зависимостей и явлений. Короче говоря, во взаимосоотношении сознания и бытия, когда мы учитываем действие континуума "бытие - сознание", мы уже не имеем права прямо устанавливать социальную (и любую иную) детерминацию мысли, мы можем делать это только поиском опосредствующих промежуточных звеньев, четко представляя себе, что феномен сознания как явление в континууме многосложен, многомерен, распростерт пли растянут в глубины и что эффекты действия систем и есть то, что является предметом выявления и исследования, а не сознательные корыстные мотивы у людей, которые были бы им просто "свойственны" вообще или определенным социальным их группам в частности.

Так же, как от структур поэтического или литературного текста, от истории, рассказываемой мифом, и т.д. мы не можем иначе (прямо) перейти к структурам бытия как определяющим первые.

Вместо этого интерес исследователей, чувствительных к действительной сути дела и к нашим возможностям (т. с. к тому, что мы можем интеллектуально честно выполнить, так, чтобы выполненное держалось на ногах и устояло бы перед задачей доказательства, критики и т.д.), пошел по пути введения не причинных связей, а связей системно-причинных, синхронных, рассматривая соответствующие явления в качестве объясняемых лишь в той мере, в какой эти явления можно представить в качестве эффектов действия систем.

Почему появляется здесь термин "система"? Не по какой-нибудь мистической причине, что вот есть какое-то таинственное целое, которое реально существует в какой-то недоступной дали и представляет собой систему, которой мы не видим, а она где-то есть там как "живое целое". "Система" здесь по одной простой причине. Многосложность, многоуровневость или многопротяженность сознания порождает такие эффекты взаимодействия этих протяжении или многоразличных слоев, что мы сами эти эффекты не можем расположить в непрерывную цепочку в реальном пространстве и времени, в том числе в реальной последовательности причинной связи. Мы не можем их расположить в непрерывно прослеживаемом реальном протяжении. И вот то измерение, в каком мы их располагаем, и называется "системой", т.е. мы эти действия приписываем действию некоторых целостностей и вводим понятие "эффект системности", "целостное проявление". Эффектами целостности или эффектами системности мы называем эффекты, которые мы можем прослеживать, пользуясь термином "система", но не можем расположить их в реальном, пункт за пунктом или часть за частью, пространстве, где этот эффект занял бы место рядом с другими, столь же дистинктно выделенными предметами. И во-вторых, понятие "система" для исследования определяющей связи между сознанием и бытием, понятие, служащее нам для понимания того, как вообще может разворачиваться детерминация бытием сознания, имеет свое основание в том обстоятельстве, что многоразличные слои срабатывают вместе и мгновенно, что состояние системы (поэтому, собственно, термин "состояние" и появляется) есть состояние, сворачивающее и упаковывающее в себя (или разворачивающее) одновременно срабатывающую иерархию многоразличных слоев. И чтобы как-то представлять это действие, которое срабатывает, идя с разных слоев, одновременно, и появляется термин "система" или "пространство системы", и в этом пространстве - "состояния", в т. ч. состояния сознания, которые упаковывают в себе одновременное действие различных слоев и уровней. Повторяю, именно поэтому (плюс к первому обстоятельству) и появляется у нас такое понятийное орудие, как "эффект целостности" или "эффект системности".