Дик Свааб: Мы — это наш мозг. От матки до Альцгеймера

Болезнь Альцгеймера можно рассматривать как досрочную, ускоренную и тяжелую форму старения нашего мозга.

В последние десятилетия исследователи болезни Альцгеймера относительно много внимания уделяли некоторым редким наследственным формам этого заболевания. В Бельгии есть две семьи, в которых болезнью Альцгеймера заболевают начиная с 35 лет. Члены этих семей умирают в возрасте 40–50 лет. В эт их семьях найдены мутации генов бета-амилоид-предшественник-протеина (рАРР) и пресенилина 1 и 2. Но нужно учитывать, что эти мутации объясняют менее 1 % всех случаев болезни Альцгеймера. Возраст и фактор наследственности, а именно аполипопротеин Е-е4 (АРОЕ-е4), без сомнения, важнейшие факторы риска той формы болезни Альцгеймера, которая возникает у 94 % пациентов старше 65 лет. Ген АРОЕ-Г4 несет ответственность примерно за 17 % случаев этой болезни. Но вопреки этим трем вышеупомянутым мутациям вовсе не обязательно, что наличие гена АРОЕ-е4 приведет к болезни Альцгеймера. Это всего лишь увеличивает риск заболевания. Наши студенты, которые учились определять ген АРОЕ-е4, хотели затем проделать это и на самих себе. Мы это им запретили. Такой анализ лишь вызвал бы беспокойство и вовсе не свидетельствовал бы о грозящей болезни. Если же болезнь окажется неизбежной, то в настоящее время медицина не располагает действенной терапией. Молекулярно-генетическое исследование архивных материалов 100-летней давности относительно первой пациентки Алоиса Альцгеймера, 51-летней Аугусты Д., не указывает ни на одну из известных мутаций, ни на ген типа АРОЕ-е4. Эта больная — пример возникновения болезни Альцгеймера в сравнительно раннем возрасте, без того чтобы причиной ее были гены, чаще всего ответственные за это заболевание.

Ясно, что в возникновении болезни Альцгеймера играет роль сложное взаимодействие генов и внешней среды. Но как могут все эти различные факторы приводить к одной и той же форме деменции? Согласно наиболее распространенной гипотезе, факторы риска должны вызывать отложение в мозге токсичного амилоида (РА4) в форме бляшек. Токсичное действие амилоида вызывает изменение и склеивание белка-нейротрансмиттера (клубки), результатом чего становится нарушение функционирования нервной клетки, а затем и ее гибель. Массовая гибель нервных клеток в конце концов приводит к деменции. Затронутые клетки выделяют токсичный амилоид, поражающий следующую популяцию нервных клеток. Таким образом, болезнь распространяется в мозге по твердой схеме, которую X. Браак и Э. Браак описали, разделив на шесть стадий от 0 до VI. Получается, что болезнь Альцгеймера словно бы знает нейроанатомию: она начинается всегда в той же самой структуре мозга, энторинальной коре (рис. 25), затем поражает лимбическую систему и, наконец, кору больших полушарий. Эта схема известна как гипотеза амилоидного каскада. Холя несколько семей с (ЗАРР-мутацией суть веские аргументы в защиту этой гипотезы, имеются, по крайней мере, столь же убедительные аргументы против того, чтобы именно так объяснять причину наиболее распространенной ненаследственной формы болезни Альцгеймера. Исследования трансгенных мышей до сих пор не смогли подтвердить, что именно отложения амилоида были причиной развития клубков при спорадической форме болезни Альцгеймера. Наиболее убедительной кажется мне гипотеза, что болезнь Альцгеймера есть ускоренная ранняя форма старения мозга. Каждая клетка мозга при работе изнашивается подобно тому, как постепенно изнашивается мотор автомобиля. Но в отличие от мотора у етки есть методы восстанавливать понесенный ущерб. Это никогда не удается на все 100 %, и накопление остаточного ущерба с годами становится основой процесса старения. У людей у которых восстановление дефектов в мозге осуществляется плохо, и у тех, кто наносит большой вред своему мозгу, как, например, профессиональные боксеры (см. XIII. 1), старение мозга протекает быстрее, более тяжело, и это ведет к болезни Альцгеймера. Если всё это так, то мы приходим к следующему выводу: чтобы избежать болезни Альцгеймера, нужно противостоять старению мозга. К сожалению, это еще долго будет не в наших силах.

Для третьей части тех, кого настигла болезнь Альцгеймера, это остается незамеченным. Они отрицают, что у них что-то не так (сродни анозогнозии), и часто близкий человек должен убеждать их, что имеется веская причина пойти к врачу. Один мой знакомый привел свою жену, у которой замечалась деменция, на мой симпозиум, где подробно говорили о болезни Альцгеймера. Озабоченный муж спросил жену: «Это не слишком напугало тебя?». На что та ответила: «Меня — нет, а вот для тех, у кого болезнь Альцгеймера, действительно страшно». Некоторые замечают уже довольно рано, что с ними не все в порядке. Когда Гаролд Уилсон в 1974 году во второй раз стал премьер-министром Великобритании, он заметил, что его фотографическая память постепенно ему изменяет. В 1976-м он, ко всеобщему изумлению, принял решение добровольно уйти в отставку. Два года спустя у него уже были заметны первые признаки болезни Альцгеймера. Болезнь может подкрадываться незаметно, и процесс этот может затянуться надолго. Когда Роналд Рейган в 1981 году, почти в 70 лет, стал президентом Соединенных Штатов, он торжественно объявил, что немедленно уйдет, как только заметит у себя признаки болезни Альцгеймера. Позднее было обнаружено, что такие признаки уже существовали в 1984-м. Анализ выступлений Рейгана показал, что он стал делать ошибки в употреблении артиклей, предлогов и местоимений. Паузы появлялись в пять раз чаще, и говорил он на 9 % медленнее. В 1992 году симптомы болезни стали гораздо заметнее, и в 1994-м, через 10 лет после первых изменений в речи, Рейган обратился к своим соотечественникам с письмом, в котором сообщал, что стал одним из миллиона американцев, жертв этой болезни. 10 лет спустя, через 20 лет после начала болезни, Рейган скончался.