Линн Харрис: Временная жена

А этого явно недостаточно для того, чтобы попросить ее бросить все и остаться с ним в Кире.

Эмили языком проложила дорожку по его животу вниз, к напряженному члену. Она улыбнулась и взяла его в рот. Кадир усилием воли заставил себя лежать спокойно и не двигаться, позволив Эмили сделать все самой.

Ее губы и язык были влажными и горячими и возводили его к таким высотам плотского наслаждения, что он едва сдерживал себя. У них осталось так мало времени! Кадир хотел снова войти в нее, довести до высшей точки одновременно с ним самим.

Он притянул Эмили к себе и жадно поцеловал ее в губы. Она прекрасно понимала, чего он хочет, и взяла один из презервативов, лежавших около кровати. Эмили ловко надела презерватив на член Кадира и села на него верхом. Она сразу глубоко приняла его в себя, и Кадир глухо застонал. Он крепко держал ее за бедра, а Эмили упиралась ладонями в его грудь.

− Ты прекрасна, Эмили, − выдохнул он.

− Ты говоришь это всем женщинам…

Распущенные волосы Эмили падали ему на грудь, ее грудь была высокой и упругой, а изумрудные глаза загадочно блестели.

Кадир притянул Эмили к себе и поцеловал в губы. Он не прекращал целовать ее, двигаясь внутри ее мощными толчками, пока она не содрогнулась всем телом, выдохнув его имя.

Не давая ей опомниться, Кадир перевернул ее на спину и начал быстро и яростно двигаться. Он подумал, что слишком груб, но Эмили схватила его за ягодицы и сама нарастила темп, когда он замедлился. Наконец они одновременно достигли кульминации, тяжело дыша и крепко сжимая друг друга в объятиях.

Они блаженно вытянулись на смятых простынях.

− Это неправда, − хрипло проговорил Кадир, когда смог отдышаться.

− Что неправда?

− Я не говорю этого всем женщинам, Эмили. − Он скрипнул зубами. − Ты снова пытаешься приплести других женщин, но в моих мыслях только ты одна. Я хочу только тебя.

− Прости, − мягко сказала она.

Кадир почувствовал, что она вот-вот расплачется. Он взял Эмили за руку и легонько сжал ее. Он был зол на нее за то, что она вспомнила о его бывших, но понимал, что сам виноват в этом. Сколько раз она выпроваживала его подружек из его спальни! Черт бы побрал его высокомерие и эгоизм!

− Это моя вина, и я знаю это.

− Ты вел себя как богатый избалованный принц, − произнесла Эмили дрожащим голосом. − И я не имею права обвинять тебя в этом. Ты такой, какой есть.

Его затопила волна гнева. И разочарования.

− Я не такой! − практически закричал он. − Это ты меня таким видишь!

Кадир рывком встал с кровати и надел свои восточные одежды. Эмили села, ее глаза ярко сверкали в темноте шатра.

− Что ты делаешь? − испуганно спросила она, и Кадир с трудом подавил желание обнять и утешить ее.

− Мне нужен воздух.

− Прости меня, Кадир, − прошептала Эмили полным отчаяния голосом. − Я не хотела причинить тебе боль.

Он уже развернулся, чтобы уйти, но Эмили вскочила с кровати и судорожно вцепилась в его одежду. Что с ним происходит? Он снова чувствовал себя маленьким мальчиком, который жаждет отцовской любви и снова не получает желаемого. И делает больно другим.

− Ты не бесчувственный. И я тоже, черт возьми! Но ты пугаешь меня, Кадир. Пугаешь до смерти.

Ее слова заставили его остановиться.

− Я напугал тебя? Я никогда бы не причинил тебе боль, я уже говорил это.

− Ты не делаешь этого намеренно. Неужели ты не понимаешь, что я постоянно напоминаю себе о прошедших четырех годах для того, − Эмили перевела дыхание, чтобы не заплакать, − чтобы найти в себе силы уйти и больше никогда не видеть тебя?

Кадиру хотелось дать волю своему гневу и боли, уйти в ночь и подумать о своей судьбе. Но вместо этого он притянул Эмили к себе и обнял так крепко, что мог слышать, как быстро стучит ее сердце. Она дрожала, и Кадир отнес ее в кровать и укутал покрывалом.

− Прошу тебя, Эмили, не оставляй меня. Только не сегодня.

− Я не уйду, − пообещала она.

Кадир снова разделся и лег рядом с Эмили. Она крепко прижалась к нему, словно боялась, что он исчезнет, если она его отпустит хоть на мгновение.

Кадир запустил пальцы в ее волосы, желая запомнить каждое мгновение, проведенное вместе. Она была бесконечно дорога ему, и он не был уверен, что виной тому только лишь сложившаяся ситуация. Но он никогда не узнает этого наверняка: завтра она уедет.

Именно завтра. Сначала он хотел попросить ее остаться на похороны, но теперь понимал, что не сможет вынести ее присутствие, не смея дотронуться до нее. Внутренний голос эгоистично нашептывал Кадиру, что ему не обязательно отправлять ее домой так скоро. Да, они должны будут развестись, но Эмили все еще его жена. Он мог взять ее с собой во дворец и проводить с ней ночи, пока не настанет день коронации.