Кэрол Маринелли: Шаг навстречу

– Наверное, мне пора, – сказала Тереза. Как ни старалась Элла показать, что готова проговорить с ней хоть до утра, глаза ее слипались, и она то и дело теряла нить разговора. – Или еще по чашечке кофе?

Элла готова была отказаться, но воспитание не позволило ей.

– С удовольствием.

– Может быть, чего покрепче? Для пищеварения, – предложила старушка.

Даже несмотря на предстоящий ранний подъем, Элла согласилась, и официант принес поднос с двумя узкими бокалами граппы. Еще двадцать минут Тереза без умолку говорила о своем прошлом и, в особенности, о своем муже Сальваторе.

– Извини, сегодня я особенно разговорчивая.

– Мне приятно говорить с вами, – сказала Элла.

– Ты очень добрая девушка, – похвалила ее Тереза, когда они выходили из дверей гостиницы. На парковке ее ждал автомобиль с водителем. – Мне очень понравилось, как мы посидели. Я давно никуда не выбиралась.

– Да, это было прекрасно, – согласилась Элла.

Ей действительно понравился вечер, проведенный с бабушкой Санто. Она поднялась в номер, совершенно лишенная сил. Стараясь не думать ни о Санто, ни о предстоящем дне съемок, Элла легла на кровать и моментально заснула.

Проснувшись, она в первую очередь подумала о нем. Настал последний съемочный день, а Санто, вероятно, снова не появится на площадке. Элла подошла к окну. В небе еще виднелась луна, отчетливо отражаясь в черной морской воде. У пристани стоял огромный корабль – тот самый, с которым было больше всего неурядиц.

Тяжелое расставание с Санто не могло пройти незаметно – боль не отступала, а злость и вовсе стала только сильнее. Злость не на него, а на саму себя. За то, что, зная все наперед, все-таки позволила себе надеяться.

Собрав всю волю в кулак, Элла надела свою любимую джинсовую юбку и топик. Тушь, которую она нанесла в последний день съемок, не была водоотталкивающей. Если она и будет сегодня плакать, то это будут слезы радости от завершения грандиозной работы.

Так и произошло. Во время съемок поцелуя героев на фоне причалившего корабля никто из команды не мог держать слез. И Элла не исключение. Корабль сиял, отражая морскую воду, триста человек массовки кричали в унисон. А когда камера приблизила лица Тейлор и ее экранного возлюбленного, Элла всмотрелась в видоискатель. Эту сцену нельзя было снять лучше. Определенно это последний дубль. От мыслей ее отвлекло ощущение того, что за ней кто-то смотрит. Даже не поворачиваясь, она поняла, что это Санто. Сердце забилось в груди. Ей так хотелось забыть про гордость и броситься к нему. Но нет. Подняв голову, Элла продолжала смотреть вперед на сцену съемок.

– Скажи «снято», – произнес Санто.

– Еще рано.

– Скажи, и пойдем в фургон. Нам нужно поговорить, – продолжал он.

– В данный момент я занята, – ответила Элла, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Однако совсем скоро она все же она взяла мегафон и объявила, что сцена снята. Эти слова были встречены криками и свистом съемочной группы. Элла промокнула глаза платком, оставив на нем черные разводы. Она невесело улыбнулась. После стольких попыток не плакать о Санто теперь она шла к нему с глазами, полными слез.

– К тебе это не относится, – сразу оправдалась Элла.

– Я знаю, – коротко ответил он.

Она старалась не смотреть ему в лицо. Как бы ей хотелось, чтобы этот разговор касался только фильма.

– Съемки прошли замечательно, – сказала она. – Мне нужно пойти и поздравить всех…

– Не сейчас, – перебил он. – Сейчас я попрошу тебя зайти в фургон.

От удивления она все же подняла глаза. Ее охватило то же чувство, что тогда в гостинице, после их первого секса. Под левым глазом Санто снова был синяк, а над губой – ссадина. Разница только в том, что на этот раз ей совершенно не хотелось знать подробностей случившегося. Теперь она предпочла бы держаться как можно дальше от частной жизни Санто Корретти.

– Я должен тебе кое-что сказать, – начал он. – Возможно, ты думаешь, что я перешел границы дозволенного.

Элла закрыла глаза. Этого просто не могло быть. Он говорил о каких-то границах, а она, едва услышав его голос, уже готова простить ему все на свете. Вот оно, воздействие Санто Корретти на женщин. Поддавшись искушению этих обольстительных, но все же таких грустных глаз, она не оставила себе выбора. Теперь единственный способ совладать с собой – это играть по его правилам. Быть такой же хладнокровной и не давать волю чувствам.

Еще до того, как они вошли в фургон, им принесли по бокалу шампанского за окончание съемок. Вся группа была настроена на праздник, и праздник незамедлительно начинался. Входя в дверь фургона, она испытывала страх. Это был страх предстоящего разговора и одновременно страх перед самим Санто.