Николай Климонтович: Парадокс о европейце (сборник)

Объединенная Европа – это был грандиозный наполеоновский проект, но его реализации мешала и помешала-таки недоевропейская Россия.

Рядом с фанатиками-националистами, кричавшими москалям «геть», были демагоги, призывающие к умеренности, они обращались к национальному честолюбию и грубо льстя хохлам, что ведь именно Киев – отец городов русских, здесь княжил Владимир. Но если считать тысячелетнюю историю актуальной, то идею Киев есть Третий Рим следует исповедовать по-гречески… Здесь к месту слово «польститься», т. е. купиться на лесть.

С возрастом возненавидел все железное и движущееся, протестантское, отчасти поэтому и разлюбил Америку с ее культом механизмов и беспрестанной ковкой денег.

Перестала поражать советская ситуация, когда, скажем, известный актер не зарабатывает деньги, чтобы пойти и купить, но «достает», скажем, сантехнику, мебель, костюм… Да, воистину небывалый строй создали большевики.

Русские все ругали Европу, а потом удивлялись, что Европа их чурается и не хочет дружить без крайней на то необходимости.

Подмосковные – самый худший подвид крестьянства – испорчены близостью большого города.

От Сталина, помимо ощущения нечеловеческой лживости и улыбчивой беспардонной демагогии, остается и еще одно чувство – чувство того, что он – неудачник, человек негодный, и это только усиливает исходящую от него жуть… Но этого чувства животного изматывающего вседневного страха люди ему не простят: едва он сдохнет, как все эти его бюсты окажутся на помойке.

Любовь должна быть долгой, напряженной и чуткой.

Узнал несколько истинно языческих рецептов: березовая каша, майонез с березовыми почками, пюре из тертых листьев молодой крапивы.

Американские социалисты были чистые люди с прекраснодушными помыслами, тот же Джек Лондон, потом Джон Рид. Они не могли и представить, что столь уютные и мирные социалистические умеренные идеи, построенные, конечно, отчасти на суевериях, мечты о преобразовании старого мира обернутся в Европе террором большевиков и сплошной кровавой кашей.

Россия, отвяжись, проклятая, я тебя вовсе не люблю.

Русское слово «кончина» как-то утешительнее резкого «конец» и беспардонного «смерть». Или: не сразу расслышал разницу в произнесении «кровушка», «кровиночка» и «кровянка». Не сразу уловил смысловые различия, причем противоположные: любить можно кровинушку , часто родную, проливать кровушку , а пустить — кровянку . Природные носители языка все это произносят не задумываясь, и применяют безошибочно.

Теперь не говорят мещанка – буржуйка. И кто ж мог знать, что под большевиками так назовут железную круглую самодельную печку на ножках.

Идиотское советско-еврейское «замнем для ясности».

Впервые услышал слово «прошляпил » и изумился. Полюбил глаголы «лопать» и «наколбасить». И дивное «хлопать ушами». И уж вовсе восхитительная «березовая каша», т. е. розги. Но несносна русская манера где ни попадя применять обильно ласкательные и уменьшительные суффиксы, в этом сюсюканье как раз и проявляется и русский инфантилизм, и русская феминность, бабье в национальной душе, как говорил Розанов.

То, что по-английски звучит солено, по-французски пикантно, а по-итальянски игриво, то по-русски плоско и пошло, а по-украински так прямо похабно.

Русские рабочие бастовали до Октября от скуки; так, первыми бастовали морозовские рабочие, т. е. те, у которых был мелкобуржуазный мещанский скучный уют… Другое дело крестьяне: эти бунтуют лишь по существенным поводам. Потому что жизнь крестьянина наедине с природой очень разнообразна, как и его деятельность, и очень творческая. Возделывать только одно маленькое поле проса – это сколько ж ежедневных впечатлений. Об идиотизме деревенской жизни говорят лишь баре, те, кто эту жизнь вовсе не знает. Или речь идет о последних лентяях, о так называемой бедноте. Идиотична как раз городская жизнь.

Не следует доводить идею равенства перед законом до абсурдной идеи полного равенства во всем. Все одно дети манчестерских шахтеров не будут учиться в Итоне.

В гражданскую не нашлось сабинянок, которые заставили бы примириться их братьев и их мужей.

У кого-то из древних историков есть замечание, что галлы завоевали Рим лишь потому, что им нравилось местное вино, сами они не умели его делать.

Надо бы сказать советским людям: читайте же, свободные большевистские граждане, хоть Тита Ливия, Диодора Сицилийского, «Естественную историю» Плиния и Цицерона «О государстве».