Светлана Багдерина: Весёлый лес

Подняв голову, настороженным, хоть и слегка мутным взором обвел он аккуратную обстановку трактира, в ужасе прижавшуюся к ближайшему столу прислугу, и недовольно пробурчал:

– Ну и кто нам обещал, что мы попадем в будуар принцессы?

– Это… и есть… «Б-будуар п-п-принцессы»… – пропищал поваренок, лихорадочно раздумывая, стоит ли уже бежать, или грядет самое интересное.

– Д-да?… – лицо здоровяка вытянулось, и он начал торопливо, но неуклюже подниматься. – Никогда не думал, что ее высочество спит в кабаке.

– В кабаке?… В кабаке?!.. – возвысился из недр кучи-малы возмущенный девичий голос. – Да что ты понимаешь в коллекционной лесогорской мебе…

Груда человеческих тел зашевелилась, разбирая себя на составляющие, и ошарашенным взглядам прислуги предстали шестеро нищих.

– Кабуча!!! Кабак!!!.. – вытаращила глаза одна из попрошаек, и принялась с жадным любопытством оглядывать интерьер и его обитателей. – Всегда мечтала побывать в настоящем притоне!..

– «Будуар принцессы» – не притон… – неуверенно возразила пухленькая светловолосая служанка. – То есть не был им… до вашего появления…

– Д-да?… – разочарованно протянула девица и стала подниматься, опираясь о хозяина, куртка которого после соприкосновения с лохмотьями ранних гостей если и напоминала парадный мундир главнокомандующего – то только бегущей армии.

Странной и жуткой фигуры пропал и след.

Женщины и парнишка поморгали, помотали головами, осеняя себя знаками-оберегами, с боязливым любопытством заглянули под столы и даже стулья…

Никого. Померещилось?… Или колдовство?…

Чур нас, чур, перечур…

А нищие?…

Презрев энергичные жесты, ограждающие честных людей от морока и злых чар, нищие исчезать не собирались. Они просто собирались – вставали с пола и хозяина, оглядывались, то ли сердито, то ли шутливо переговариваясь…

Толстый Хансен же сидел среди обломков мебели и посуды на затоптанной имитации паркета, имитирующем заодно теперь уличную грязь и следы капитального ремонта, и физиономия его быстро наливалась багрянцем, как огурец на экспериментальном поле растениеборцев ВыШиМыШи.

– Кто?… Кто? Кто?!.. – прохрипел он в предобморочном состоянии, не в силах найти иных слов.

Пока.

– Что – кто? – нервно уточнила одна из служанок.

– Кто пустил в мой трактир этих ?!.. Кто посмел?! Кто позволил?! Кто мне за это всё заплатит?!

Последняя фраза прозвучала наиболее душераздирающе.

При этих словах нищенка в бесстыдно-коротком платье величественно повернулась в сторону закипающего, как переполненный чайник, трактирщика и небрежно кивнула:

– Пришлите счет моему отцу.

– В какую подворотню?! – взорвался ресторатор.

– Не вижу причин для истерики! – выспренно проговорил Агафон и с видом ведущего престидижитатора захолустного цирка принялся закатывать драный рукав здоровой рукой. – Если пара перевернутых стульев и разбитая тарелка вас так раздражают…

– Пара?!.. Перевернутых?!.. Тарелка?!.. – возопил Хансен.

– … то я готов исправить все при помощи магии, – невозмутимо договорил школяр.

– Только не это!!! – проворно ухватила его за руку принцесса. – Если придется платить не за пять стульев и посуду, а за весь трактир, отец будет сердиться!

– А если за весь квартал… – с сомнением покачала головой тетушка Жаклин.

– Да наговорите тоже сейчас – квартал! – пренебрежительно отмахнулся студент. – В худшем случае стену вынесет! Но я почти совершенно уверен, что вспомнил именно то заклинание, которое нужно!

До трактирщика дошел смысл дискуссии, и он побелел.

– Не надо! – взлетели и выставились щитом пухлые ладошки. – Не надо заклинание! Не надо при помощи магии! Ваше премудрие! Пожалейте! Два старых жалких стула и разбитая к счастью тарелка – лучше, чем…

– Нет, я, как честный человек, не могу это так оставить! – не унимался раззадоренный студиозус.

Звякнул входной колокольчик: появились первые посетители вечера. Прислуга за их спинами засуетилась. Трактирщик схватился за сердце. Клиенты!.. Пришли!.. А у него!.. В зале!..

УЖАС!!!

– … Всё за счет заведения! – трактирщик вспомнил свои волшебные слова. – И проваливайте отсюда! Да через черный ход!

– Это очень великодушно с вашей стороны, любезнейший, – невозмутимо сделала книксен в его сторону пожилая попрошайка. – Но я обещаю сразу же, как только доберусь до дворца, прислать лакея с нужной суммой.

– Очень мило… – выдавил деревянную улыбку Толстый Хансен. [68] Он имел в виду: «Очень мило… Шайка сумасшедших нищих-гипнотизеров с манией величия во главе с темным магом… И ЗА ЧТО МНЕ ВСЕ ЭТО ПЕРЕД САМЫМ ОТКРЫТИЕМ?!»