Татьяна Помысова: Сезон сбора камней. Альманах

Нас не накрыло. Нас с тобой прихлопнуло.
Мгновенно, как лавиной, всё снесло.
И сердце озабоченное торкнулось,
Ещё не понимая, что пришло.
Но если ты уйдёшь от той лавины,
Не жалуйся, что счастье потерял.
Подобного – не будет. Не бывает,
Чтоб дважды Бог подобное давал.

Не отнимай от меня своих рук.
Это такая малость.
Кроткой души оборвавшийся звук,
Глаз твоих волчьих усталость.
Счастье дождём пролилось и ушло,
Так не успев и начаться.
Крутится шарик, скрипит его ось…
Нам бы почаще встречаться.

Когда ты отнимаешь руки от меня,
Я чувствую такую пустоту,
Что впору за тобой рвануть, нутром звеня,
Творить с тобой совместно радость ту,
Которую словами не сказать…
А может – и не стоит называть.

Твой сон хранить, прижав тебя к себе.
Ловить улыбку, лёгкую усталость.
И думать, что не лишняя в судьбе.
В Твоей судьбе желанной быть мечталось.

Нашёлся тот, который все стихи
Из губ моих обветренных читает.
С лица стирает времени штрихи,
И все мои ошибки исправляет.
Дышу с ним вместе, словно в первый раз,
Уверенно иду я по пятам.
Мне кажется, с меня не сводит глаз,
Где будет он – я тоже буду там.

Не всё, что происходит между нами,
Простыми облекается словами,
Когда б так просто было объяснить,
Куда ведёт та тоненькая нить.

И к этому зачем, а не к другому,
От своего мы попадаем дому.
Быть может, и не надо так стараться
Всё объяснить, а жизнью наслаждаться?

С тобой прощаться я не научилась.
Как будто перекрыли кислород,
Как будто связь с Землею прекратилась,
Дыхание не сделали «рот в рот».
Прощаться не придумаю, как лучше:
В метро так неудобно отпускать.
И в ссоре – тяжело с тобой прощаться.
Ну как, не помирившись, убегать?
А в радости прощаться – тоже трудно.
Как будто песню вместе не допели…
И тут ты мне сказал: я эгоистка.
И думаю всегда лишь о себе.

Твой молебен долетит до неба,
Если он через меня прошёл.
Тёплым, подрумянившимся хлебом
Попадёт он к Господу на стол.
Голову к груди я прижимаю,
Колокольный звон в тебе звучит.
Звону колокольному внимаю,
И душа с душою говорит…

Мы сотканы из мира. Мы ниточки сего.
Моя запела лира под музыку его.
Плывут по небу тучи и облака, как дым…
Я с Ангелом танцую и обнимаюсь с ним.

Закончился Рай и Ева печально уходит
Из райского сада, калитку едва притворив.
Адам не заметил потери, в нём кровь колобродит,
О яблоках бренных насвистывая мотив.
А Еве опять подвернулся наш старый знакомец,
И вовсе не змей он – обычный мудрец-старикан,
Психолог хороший, алхимиков местных питомец.
Не яблоко Еве он дал, а с напитком стакан.
Она пригубила и быстро забыла Адама.
В вине постоянства побольше, чем в Рае мужчин.
Не яблок искала теперь, а хмельного «Агдама»,
Со змеем влюблённым расстаться не видя причин.

Человеческая глина – плотным шариком в ладонь:
В ожиданье исполина – гения, творца… В огонь!
Ей случайного не надо. Есть у глины идеал,
Лишь в его руках родится благороднейший фиал.

Мы помним, что тебе не девятнадцать
И что давно внучата подросли.
Для нас ты тёплый лучик майский,
Свет доброты, заботы и любви.
Тебя мы поздравляем и целуем.
И пусть разбросаны в пространстве мы земном,
Твой день рожденья празднуем, ликуем!
И дом, где Ты – родительский наш дом.
Здоровья и любви тебе желаем,
И радости в твоем июньском дне.
Мы нежно и так крепко обнимаем
Любимую мамулечку втройне.

Пусть этот мир смешной, несовершенный
Так радует тебя,
Что ты забудешь возраст свой почтенный,
Сто подвигов ты совершишь любя.

Я жизнь свою двухслойную веду.
Так сложно отказаться от чего-то.
Семья, порой, ввергает в суету,
Творцу же иногда творить охота.
Как воздуха единственный глоток
Способен жизнь спасти кому-то,
Так брошенный, забытый уголок
Бывает мне отраден почему-то.
Рождаются картины и стихи
В уютной, чуть запыленной квартире.
Кому они нужны? Да никому.
Моей негромкой одинокой лире.