Инна Тронина: Красный понедельник

Эрика не замечала, что сзади неё по дорожке идёт женщина – высокая, худая, вся в чёрном, до бровей повязанная шёлковой шалью. А если бы и заметила, то ни за что не узнала бы в ней Ольгу Карпенко, которая, всхлипывая, смотрела на неё, но не решалась подойти и заговорить.

Эрика всё-таки оказалась у той самой сетки, за которой лежал отец. И с удивлением обнаружила, что её венок по-прежнему свеж, а купленный две недели назад букет черёмухи не завял. Наоборот, он распустился, взбодрённый уже не опасными ночными заморозками. Вцепившись мокрыми холодными пальцами в сетку, Эрика слабо улыбнулась, отворила калитку, вошла в проём и порывисто, по наитию, опустилась перед памятником на колени.

– Я сделала это!.. – прошептала она, глядя в каменное лицо отца, губы которого, казалось, тоже улыбались. – Папа, Артур, я сделала это! Вы, наверное, думали, что мама… А это – я! Я тоже вас люблю. Тоже хочу добавить от себя лично хоть немножко… Папочка, я помню всё, как было тогда, на лестнице, у лифта. И я… сделала… это…

…– Всё в порядке, Ян Романович, – вполголоса сказал старшему сыну покойного мужчина бульдожистого вида в элегантном траурном костюме.

Георгий Бисин сказал только эти слова, но Ян прекрасно понял, что имеет в виду начальник службы безопасности их фирмы. Делая вид, что внимательно слушает лживые и льстивые речи провожающих его отца, Ян представлял, что ожидает в самом ближайшем будущем духовника-предателя.

Бисину удалось по своим каналам получить неопровержимые доказательства того, что информация ушла в семью Ходза через Алексея Карпенко, который давал Шибаеву клятву молчать. Попадья ничего не обещала, и поэтому наказанию не подлежит. Батюшке остаётся жить максимум несколько дней. Сегодня он ещё надеется на чудо, на заступничество земное и небесное, но и ему, и его супруге вскоре придётся поплатиться за измену. Священник, нарушивший тайну исповеди, сдавший доверившегося ему человека смертельным врагам, не должен ходить по земле; и не будет ходить…

Роман Шибаев давно держал под наблюдением дом Ходза, предполагая, что правда когда-нибудь выплывет на свет. Он приказал Бисину внедрить своего человека в штат обслуги «Чёрной Вдовы», что недавно и было исполнено. Автомеханик, работавший в гараже на даче в Рублёво-Успенском, с некоторым опозданием сообщил, что восьмого мая вечером Дмитрий Минаев через подземный гараж провёл в коттедж молодую женщину, которая до того дня в доме никогда не бывала. После этого тем же путём Минаев доставил хозяйскую дочку Эрику. Похоже, что они разговаривали в дальних комнатах. Через два часа Минаев гостью с дачи увёз. Тогда агент не придал этому факту никакого значения, потому что ничего не указывало на угрозу безопасности Шибаева.

И только когда Роман застрелился, агент передал отчёт о своих наблюдениях лично Бисину. По фотографии он опознал Ольгу Карпенко. На следующий день, то есть девятого мая, Влад Шибаев встретился с дочерью «Чёрной Вдовы», которая, вероятно, и бросила ему в лицо кошмарные обвинения.

Отец часто говорил Яну о том, что сдать его может только духовник. Глядя, как на полированную крышку гроба, на золотой крест, на лапник и венки падают мокрые комья земли, Ян закусил губу и в последний раз подумал, правильно ли он поступил сегодня.

Потом исподлобья посмотрел на отца Алексия и попытался понять, зачем тому потребовалось совершать измену. За деньги? Но Шибаевы хорошо ему платили, дарили подарки, ничем не обижали. Со страху? Но отступничество грозило священнику куда более большими бедами. Неужели через столько лет его окончательно замучила совесть? Но теперь всё это не имеет значения, потому что с батюшкой покончено.

А попадья Ольга пусть вдовствует, пусть страдает, как бедная мама, которой уже не подняться. Бог троицу любит, и если сегодня у гроба отца встретились две «чёрные вдовы», то скоро к ним добавится и третья.

Отец может спать спокойно, думал Ян. Я сделал всё так, как он завещал. И Бисин не подвёл, обдурил самоуверенного Вадима Самойлова. Тот уже никогда не выполнит приказа Дарьи Юрьевны, не спасёт Карпенко от расправы. Препарат группы фторацетатов, невидимый яд, не имеющий цвета, вкуса и запаха, убивает наверняка. Противоядия от него не существует. Батюшка скончается от внезапной остановки сердца, и никто никогда не докажет, что он был отравлен.

Он просто выпил немного красного церковного вина, прошедшего перед тем через руки Гоши Бисина. И пусть отец Алексий скажет «спасибо» Яну Романовичу за его гуманизм, за европейское образование и отвращение к кровавым сценам. Можно было выбрать куда более кошмарный яд, от которого батюшке пришлось бы корчиться несколько суток. А «Чёрная Вдова», скорее всего, на месте Яна просто велела бы бросить «суку» живьём в костёр.