Альманах: Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Истории любви». Выпуск №2

Я еду домой под сияющим небом,
Мимо сосен зелёных на сопках родных,
Я еду домой, где давно уже не был,
И долго не видел лиц дорогих.

Я еду домой, где всё залито светом
И где ангел небесный незримо живёт,
Где меня, обнимая, любимая встретит
И тихо к груди моей припадёт.

Чернильный язык
в цифровой обработке
нам дорог был,
как посошок для водки.
Так появился наш
кофейный мезальянс,
где мы – история
и скомканный альянс.
Подобных нам
повсюду встретить можно,
а ты – не все —
лицо кладёшь тревожно
в мои ладони,
слёзы проглотив,
убив сомнения,
что жизнь – плохой мотив
к тому, чтобы
продлить её, как люди,
в стране мобильников
и душ на блюде.
Ты, как усопшая,
шептала мне про боль,
а я следил,
чтоб раскусить пароль
всех твоих па,
что часты, как перчатки,
а после таяли,
как в воздухе заплатки,
что в виде поцелуев
мне посылала ты,
моя капризная,
чьё сердце без фаты.

Тот столик
за фанерной панорамой
с рисунком вялым,
где изъедено всё драмой,
мы брали
после диких снов в аду
моей запущенной квартиры
в том году,
когда правительство
сменило маскарад
в угоду прибыли,
чья суть интимный пат.
Я был фактически пятном
без форм и смысла,
был продолжением минут,
как те же числа,
что кто-то выдумал
для мозговых клише,
и трансцендентный ритм
при дележе.
Я был фанатиком
твоих смешных рассказов
в кофейне с именем,
где нам не счесть заказов
для продолжения
молчанья и глотков
тех вздохов пасмурных
и струйных лепестков
твоих улыбок,
спрятанных за чашкой.
В беседах Пушкина
ты называла Сашкой.

Я слушал музыку,
а ты гуляла взглядом
по закоулкам лиц
и девичьим нарядам,
сменившим наготу
для тайного предлога
вернуться в прошлое
листать бельё из «Вога».
О фильмах пела мне,
где силикон и шконка
суть всех сюжетов,
и мокрый взгляд телёнка
у той, что ствол
носила в своей сумке
плюс шоколад
и клофелин для рюмки.
Она такая же, как ты,
но ты мне ближе
ввиду того,
что меня ростом ниже
и осторожнее любой,
кого я знал
в период лацканов,
где важен только нал.

Мимолётный лёгкий взгляд,
Рук случайное касанье,
Невзаимного признанья
Слов невнятный звукоряд…
Кошка – ты, а мышка – я:
Знать, судьба – увы! – такая —
Ждать, когда скогтит, не зная,
Лапка нежная твоя!

Есть некая связь между нашими душами,
Особой природы тончайшая нить,
Ты мне говоришь, я, возможно, не слушаю,
Но мыслеобмена не остановить.

Не надо плести нам словесное кружево,
Коль есть вот такая незримая связь —
Вот я говорю, ты, наверно, не слушаешь,
Но ниточка эта не оборвалась.

И что для неё времена, расстояния,
Пределы земные, Галактики звездь,
Разлуки и встречи и вновь расставания —
Всё связано нитью.
Пока она есть!

Ветер гладит крону клёна,
А под ним цветёт сирень,
Даже воздух стал зелёным
В этот тёплый майский день!
И цветов сирени пена
Словно ласковый прибой
Обтекает ствол несмело,
Вверяясь воле ветровой.
И от этой ласки юной
Приосанился старик
И глядит не так угрюмо,
Ловит счастья краткий миг!