Виктор Чунчуков: Колесо

Водитель достал сигареты.

– Угощайтесь!

– Спасибо. А далеко до города?

– Километров тридцать ещё.

«Ничего себе! – покачал головой Рунов. – Вот и не верь после этого в чертовщину».

– А город, какой – Москва? – осторожно спросил он.

– Она самая, – ответил водитель и подозрительно покосился на своего спутника. – А вы, простите, куда направляетесь?

– Да так, хочу навестить одного своего знакомого. А сколько сейчас времени?

– Половина двенадцатого. Скоро будем на месте. Вам куда нужно в Москве?

– Не беспокойтесь, вы меня до города подбросьте, а там я уже своим ходом.

– Может, нам по пути?

– Варшавская, пятнадцать, – обречённо произнёс Рунов.

– О, рядом, как раз на окраине! Довезу прямо до места!

– Я вам очень благодарен.

– Не стоит! Всегда рад помочь, как говорится, всякое добро вернётся во сто крат больше.

Юрий Николаевич истолковал это изречение по-своему и достал сотенную купюру.

– Уберите, – замахал руками водитель, – а то обижусь. Всё вы, москвичи, привыкли мерить деньгами!

– Я не москвич, – оправдался Рунов.

– Я тоже, но приходится сюда ездить чуть ли не каждую неделю. Уже все дороги, повороты наизусть знаю. Видите, – водитель показал пальцем на обочину, – памятничек стоит и букетик цветов рядом. Недавно семья разбилась: муж с женой и ребёнок. Выскочили на встречную полосу и всё – приехали… Сколько здесь езжу, каждый раз новые букеты появляются. За двадцать лет столько всего повидал, что иной раз за руль садиться страшно. Жизнь, она ведь такая странная штука. Кажется, что её вроде много, что всё идёт по плану, а потом – раз… Одно-единственное мгновение, и где все наши планы? Где она, эта жизнь?..

Водитель немного помолчал, медленно раскуривая сигарету.

– Однажды со мной случилось такое, что до сих пор в себя прийти не могу. Из-за поворота мотоцикл выскочил и на всей скорости прямо в лоб… Я-то ехал как положено, по своей полосе, скорость не превышал, но всё равно жутко! За рулём совсем молодой был парень, мальчишка ещё. Эх… Меня до сих пор кошмары мучают по ночам. Пацан тот снится. Садится ко мне в машину и просит:

– Дядя, научи меня водить!

Я говорю:

– Езжай, только осторожно!

Он садится за руль, трогается, разгоняется быстрее, быстрее. Я кричу:

– Ты куда? Тормози! Ещё ездить не научился, а уже гонишь.

А он поворачивается ко мне и говорит:

– Зачем же вы меня, дяденька, тогда убили прежде, чем я научился?

– И всё думаю, к чему эти сны? – вздохнул водитель. – Даже в церковь ходил исповедоваться. Батюшка сказал, что греха на мне нет. Приказал молиться и поставить свечку за упокой души этого пацана. Я так и сделал, кошмары вроде кончились, но потом опять…

– Да-а… – сочувственно кивнул ему Рунов.

Водитель надолго замолчал, и остальную часть пути они проехали в тишине. Появились признаки цивилизации, одним из которых стал пост ДПС. К счастью, машину никто не остановил, и через некоторое время они выехали на кольцевую. Как ни странно, это действительно была Москва. Обычные улицы, районы новостроек, автомобильное движение нормальное – правостороннее. Рунов обрадовано повернулся к водителю.

– Сколько времени?

– Без пяти одиннадцать.

– Что за чёрт! Но почему?

Водитель снова посмотрел на часы:

– Всё правильно.

– Но почему оно у вас идёт в обратную сторону?

– Как в обратную?

– Сейчас утро будет, не так ли?

– Утро, – подтвердил водитель. – И что?

– Да ничего, – махнул рукой Рунов. – Не обращайте внимания, я просто переутомился…

Машина свернула в переулок и, немного попетляв по узким улочкам, остановилась возле высоких решётчатых ворот грязно-серого цвета.

– Варшавская, пятнадцать! – тоном кондуктора объявил водитель.

– Большое спасибо! Вы меня очень выручили.

– Не за что! Выбирайте в следующий раз для своих прогулок места получше.

– Постараюсь…

Рунов проводил взглядом удаляющийся грузовик и осмотрелся. Впереди маячило двухэтажное здание старой послевоенной постройки. Юрий Николаевич прошёл через калитку и недоумённо пожал плечами. Он ожидал увидеть старинный мрачный особняк, где коротал свои дни и ночи дьявол, но взору представился обыкновенный дом с надписью «Больница». Возле парадного входа зачем-то был прибит рекламный плакат партии ЛДПР с лозунгом: «Голосуйте за наше будущее!»

«Похоже, Альмир просто шутник, и теперь мне ничего не остаётся, как сдаться на милость психиатрам…»

Юрий Николаевич проскользнул внутрь больничного корпуса. Если не придавать значения тому, что сейчас был поздний вечер, ничего странного он не заметил: больница как больница, возле регистратуры суетились люди, доска объявлений сухо повествовала, что вход в приёмный покой разрешён только в халатах. На стене висел междугородный телефон-автомат ещё старого, советского образца.