Алгебра Слова: Сеть

– Миш… – звала она Музыканта, всхлипывая. Выдернула руки и вновь прижала их к лицу. – Миш… Миш!

Мужчины окружили ее и, не зная, чем помочь, некоторое время угрюмо слушали ее рыдания.

– Я найду воду, – сказал Сергей. – Я принесу и нагрею столько, что ты сможешь мыться каждый час. Не плачь, пожалуйста. Ты устала. Сейчас устроим кровати, и ты уснешь. А утром… Утром обязательно будет все хорошо.

Катины всхлипывания стали чуть реже.

– Я хочу чаю, – она отняла ладони от лица, и ее опухшие от слез глаза с обреченностью проникли в самое сердце сидящих около нее мужчин. Коростылев, Сергей и русоволосый ринулись из дома: осмотреть территорию, найти место для костра, узнать, есть ли поблизости вода – все, что угодно, лишь бы Катин плач прекратился.

– Катя, – шепнул Коростылев, уходя. – Двое на тебе.

Она кивнула, прерывисто вздохнув. Оставшиеся мужчины сидели рядом, примостившись у стены. Один гладил Катю по коленке, выражая сочувствие, второй – стиснул ее пальцы в знак понимания.

Катя, успокоившись, чиркала зажигалкой и откровенно рассматривала их. Оба высокого роста, как на подбор. У сидящего слева – густая шевелюра светло-пепельного цвета. Волосы мягко спадали ему на лицо, и он часто окидывал их назад привычным жестом. Чуть узковатое, с правильными чертами, лицо. Ресницы длинные, глаза серые, брови прямые. В его внешности сквозила природная холеность и неуловимая породистость.

Второй – почти полная противоположность «аристократу». Темный, с классической мужской короткой стрижкой. Пухлые, растрескавшиеся губы, карие глаза, наивное, немного детское выражение лица. Если во взгляде «аристократа» проглядывало презрение, будто он смотрел свысока, то взгляд этого мужчины казался на редкость заботливым и участливым.

Коростылева, Сергея и русоволосого не было слышно.

– Встаем, – скомандовала Катя мужчинам, которые тут же вскочили на ноги. Кате показалось, что они не совсем поняли ее слова. Они слишком внимательно смотрели на нее, на ее губы. Так глухие, бывает, читают по губам. – За мной.

– Сереж! – изо всех сил крикнула она, выйдя на улицу. – Мы пошли искать воду!

– Здесь должен быть колодец, – донесся спокойный голос Сергея откуда-то сверху. – Где-то рядом. На запад идите. Не кричи. И поменьше создавай шума.

– На запад… – остановилась Катя, задрав голову и посмотрев на звездное небо. – Я, конечно, разве против, но где он?

«Аристократ» легонько развернул ее за плечи вполоборота и показал рукой прямо.

– Там запад? – уточнила Катя. – Пошли. Нет, стоим. Надо взять пару бутылок с собой сразу. И фонарик.

Найденный в ста метрах от дома колодец был прикрыт круглым щитом из сколоченных досок, почерневших от времени. Сверху щит удерживался двумя большими камнями. Когда мужчины сняли камни и сдвинули деревянный круг, под ним на крюке обнаружилось жестяное ведро на проржавевшей цепи.

– Какой глубокий, – нагнулась Катя, посмотрев вниз. Посветила фонариком: – Ничего не видно. А вода-то там вообще есть?

«Аристократ» бросил камешек. Что-то плеснуло глубоко.

– Вода есть, – обрадовалась Катя. – Хоть на этом спасибо. Тогда надо в доме поискать ведро или канистры. В чем носить-то? Так… Мне с вами туда-сюда ходить, что ли?

– Надо же. Тут, оказывается, все предусмотрено для первобытного существования, – приговаривала Катя, обследуя дом, и находя то кухонную утварь, то ведра, то свечки, то другие, необходимые в быту предметы. Потянуло дымом, и Катя, встревожившись, поспешила на запах. В одной из комнат обнаружилось подобие железной печки, возле которой колдовал Коростылев.

– Костры на улице не разводить.

– Почему это? – удивилась Катя.

– Потому это, – передразнил ее Коростылев. – Труба от этой печки выходит особенным способом. Она сконструирована так, чтобы дым снаружи рассеивался и не был заметен. В темное время суток не светить фонарями на улице, не разжигать огня и на террасе, где есть три окна – не зажигать свет.

– Терраса? Окна? Да это дыры в каменной стене! – возмутилась Катя, которой совсем не понравилось будущее затворничество со строгими правилами поведения. – Только в первом помещении окна и есть. Все остальное – просто пещера.

– В общем, мы не должны ничем выдавать своего присутствия здесь. Днем ходить в специальной одежде.

– В какой?!

– Там, – мотнул головой Коростылев, раздувая огонь. – Есть рубашки, брюки, ветровки пятнистого серо-зеленого цвета.