Владимир Анин: Монокль

– А что за вещица? – с надеждой спросил Глеб. – Револьвер?

– Почему револьвер? – искренне удивился Черный человек.

– Один мой одноклассник нашел где-то здесь старый револьвер.

– А, это тот самонадеянный юноша, который по неосторожности сам себя ранил?

– Откуда вы знаете? Вы что, из милиции?

– Нет, я не из милиции и к сыскной службе никакого отношения не имею. Просто знать все обо всех – это тоже, так сказать, часть моих обязанностей. А что касается оружия… Да, в этой земле его покоится немало. Много войн и сражений прокатилось по этим местам… Но предмет, о котором я упомянул, – не револьвер, хотя сила его куда более разрушительна… Даже представить себе трудно, какой колоссальный ущерб может он нанести. Ну да ладно. Главное, пообещайте отдать его мне.

– Вы, извините, все какими-то загадками говорите. Я ничего не понимаю. Какой-то таинственный предмет. Ну, допустим, найду я его, хотя я так и не понял, что должен найти. Но где мне вас-то потом искать?

– Не беспокойтесь, меня не надо искать. Просто приходите на эту скамейку. Я вас буду ждать прямо здесь. Только обязательно приходите. А сейчас позвольте откланяться.

Черный человек встал, приподнял шляпу и, резко повернувшись на каблуках, зашагал прочь.

– Бред какой-то! – пробурчал Глеб, уставившись на раскопанную им ямку. – Но что я все-таки должен… – Он поднял взгляд, но Черного человека нигде не было. – Чертовщина! – вздохнул Глеб и в очередной раз с силой ковырнул носком ботинка рыхлую землю.

Внезапно на дне лунки что-то блеснуло. Глеб даже вздрогнул от неожиданности. Он схватил валявшуюся поблизости ветку и, сев на корточки, стал осторожно ковырять землю вокруг странного блестящего предмета.

То и дело оглядываясь, словно боясь, что его кто-то увидит за этим занятием, Глеб откопал небольшой, желтоватого цвета металлический футляр.

«Неужели золотой? – пронеслось в голове. – Да нет! Ерунда! Откуда? Скорее всего, латунь. Или все-таки золото?»

Глеб смахнул с него прилипшие комочки земли. Покрутив, он обнаружил маленькую защелку и осторожно открыл футляр. На черном бархате лежал монокль в золотой оправе и с такой же цепочкой. Глеб дрожащей рукой извлек монокль и приложил к глазу. Странного лилового цвета стекло словно бы искажало действительность. Деревья вокруг казались голыми и безжизненными, как после пожара, а заброшенная усадьба, напротив, – будто только что отреставрирована.

«Оптический обман, – сделал вывод Глеб. Он аккуратно положил монокль обратно в футляр и спрятал его в портфель. – Надо будет ребятам показать. Это покруче револьвера будет».

В пятницу последним уроком была литература. Когда прозвенел звонок, Оксана Филипповна подняла руку, требуя всеобщего внимания, и объявила:

– Сегодня, как и запланировано, у нас состоится организованный выезд на природу. Всем желающим быть в четыре часа на конечной остановке пятьсот тридцать первого автобуса.

Дружное «ура» пронеслось по классу и вместе с шумной толпой вырвалось в коридор школы, разом проснувшейся после сорокапятиминутного затишья. Оксане Филипповне стоило немалых трудов убедить директрису, что подобное мероприятие крайне необходимо классу, особенно в сложившихся обстоятельствах. В конце концов, Нелли Эдуардовна согласилась с тем, что организованный выезд под присмотром классного руководителя более надежен, нежели самодеятельный пикник, последствия которого могут оказаться весьма плачевными.

В назначенное время к остановке стали подтягиваться ребята. Глеб пришел самый первый. Он жил дальше всех от школы, но зато ближе всех к остановкам загородных автобусов. Затаив дыхание, он следил за прибывающими одноклассниками, пока наконец не увидел ее. Лена пришла вместе с тремя подругами. Если бы она пришла с Быком, Сергеем Бычковым, Глеб, наверное, не выдержал бы и сбежал. О романе Лены с Быком давно ходили всякие слухи, но Глеб в них не верил, или, по крайней мере, старался не верить. Тем более что на поверку все, как правило, оказывалось брехней. Ну, провожал он ее несколько раз домой, ну, болтал как-то в углу рекреации на перемене. Разве это роман?

Бык с Рыгой, Хроном и еще двумя активными возмутителями спокойствия держались в стороне. Их компании не хватало только Глюка, который волею судьбы и собственной глупости лежал теперь в больнице. А то вся шайка-лейка была бы в сборе – эту шестерку наиболее отъявленных лоботрясов недолюбливали все учителя. А девчонки почему-то, наоборот, тянулись к ним. Глеб никак не мог взять в толк, почему вся из себя такая положительная Лена нисколько не чурается этого откровенно отрицательного Быка, а напротив, даже в какой-то степени благосклонна к нему.