Лилия Лукина: Когда впереди – вечность. Книга третья. Ставшая своей чужая жизнь

– Почему здесь? – удивилась Маргарита. – Неужели в доме нет специальной комнаты для такой работы?

– Есть в подвале, ваша светлость, только не хочу я рисковать. Представьте себе, что вот пойду я с вашими нарядами оттуда сюда обратно, а мне на пути кто-нибудь попадется да и обольет их, якобы нечаянно, чем-нибудь, – пояснила Речел.

– Все так плохо? – удивилась Маргарита.

– Кого же обрадует, когда в доме, где жизнь давным-давно по-своему налажена, новая хозяйка появляется, и свои порядки будет устанавливать? – пожала плечами девушка. – Косились люди на меня с большим подозрением, а уж, как на вас смотреть будут, даже представить себе боюсь. Только, если о вас кто при мне что плохое скажет, то лучше бы ему и вовсе на свет не родиться, – решительно заявила горничная.

– Речел, откуда у вас такие замашки? – воскликнула она.

– Так, я из Хэкни, ваша светлость – самый бандитский район в Лондоне, – пояснила девушка. – А уж, когда у тебя четыре старших брата, это я вам скажу, еще та школа.

– Лихое у вас прошлое, – заметила Маргарита.

– У меня-то – нет, меня мать в четырнадцать лет к сестре в деревню под Бостоном отправила, а то нравы у нас дома, знаете ли, своеобразные. Я сначала, конечно, брыкалась – там же, хоть и опасно, но весело. Только мне тетка с дядькой, кто скалкой, кто ремнем, ума прибавили, вот я и поняла, что жизнь, чем честнее, тем спокойнее. Школу закончила и пошла в один дом горничной работать – не все же у родственников на шее сидеть, там-то всю эту премудрость и освоила, да и курсы окончила, – рассказывала девушка. – Хозяева у меня были очень своеобразные люди – иностранцы же, но все-таки ничего себе, и хуже бывает. Он книжки писал, а жена у него от скуки картины рисовала – мазня жуткая, и всем их дарила. Жили они в большом доме в пригороде Бостона, но тоска там была такая, что хоть вой!

– Как же вы ко мне попали?

– Так, дядька мой мистеру Джонсу дальней родней проходится, вот и похлопотал за меня, когда тот в ваш дом прислугу набирал. Так я в Лондон и вернулась. Дома, конечно, побывала и в ужас пришла: подружки мои, кто на панели, кто уже детей успел нарожать неизвестно от кого, а некоторых и в живых уже нет. А ведь такое же будущее могло и меня ждать. Права была моя мама, когда подальше меня отправила от жизни такой.

– Но старых навыков, вы, как я вижу, не растеряли, – усмехнулась она.

– А, мало ли что в жизни пригодится? – улыбнулась девушка и заявила: – Ну, вот и все, ваша, светлость! Готовы ваши наряды!

За этим разговором Маргарита даже не заметила, как Речел ловко со всем управилась, а та предложила:

– А теперь давайте, ваша светлость, я вам ногти подправлю и причешу – я все необходимое из дома с собой взяла.

– Ногтями, конечно, займитесь, а вот причесывать меня пока не надо, потому что я волосы просто в узел на затылке соберу. А вот, когда я буду на ужин собираться, тогда вам придется потрудиться.

К семи часам, когда в дверь постучал Джордж, чтобы отвести ее к отцу, Маргарита была полностью готова, только вот изумруды пришлось опять зубной щеткой под краном чистить – и когда у нее, наконец, появится время, чтобы нормально привести свои драгоценности в порядок?

В кабинете Бэлси собрались все заинтересованные лица. Кроме новобрачных и маркиза с сестрой там был, торжествующе улыбавшийся Берлимблоу и несколько растерянный Бенсон – видимо, Саймон выторговал для Маргариты максимально выгодные условия брачного контракта, а также представители мэрии. Были там и светские хроникеры – куда же без них? Любопытствующая прислуга молча стояла в дверях и жадно следила за происходящим, но вот Речел там не было. Церемония много времени не заняла и, когда она закончилась, Маргарита спросила у своего теперь пасынка:

– Джордж, во время ужина, наверное, будет вестись съемка? – Тот кивнул. – Тогда мне хотелось бы иметь копию записи. Пусть у меня будет эта память.

– Я все сделаю, – заверил ее он.

– У меня к вам будет еще одна просьба: встретьте, пожалуйста, лично Кертона с сестрой. Джозеф, я полагаю, хоть с кем-то из ваших гостей может быть знаком, а вот Джоан будет очень одиноко. Позаботьтесь о ней!

– С удовольствием, Марджори, – пообещал он и протянул ей большой футляр: – Это наши фамильные драгоценности, которые вам сегодня предстоит надеть. Там у одного из браслетов замок туго застегивается, – предупредил он.

– Я разберусь, Джордж, – успокоила его Маргарита, подумав: «Великое Небо! За столько веков не смогли замок починить!». – И не надо за мной приходить, я сама спущусь в зал к восьми часам. Я здесь уже немного освоилась и не заблужусь.