Валерия Воронина: Сказка должна быть доброй

– Смотри сама, – сказал брат, спешившись.

– Вы уже делали такое раньше? – поинтересовался Леонард, следуя примеру Эрла.

– Было дело, – ответил брат, доставая меч. – Днем они обычно спят, зарывшись в землю, поэтому упокоить их несложно.

Вокруг мельницы наблюдалось около двадцати холмиков. Не мучаясь вопросами выбора, мы начали с самого крайнего. Я доставала труп из земли, а Эрл или Леонард отрубали ему голову, которую затем сжигали. Упыри даже не успевали проснуться, поэтому все шло тихо и гладко. Однако мы не учли одной мелочи: стихиника-то тоже похоронили неправильно.

Мне даже не пришлось его доставать. Он сам выпрыгнул из своей могилы и легким движением руки разметал нас в разные стороны. Хотя, нет. Мы с Леонардом улетели внутрь мельницы. Брата же, очевидно, отшвырнуло куда-то еще. Но о нем мне думать было некогда.

Леонард успел подняться на ноги и даже выхватить меч, однако упырь не стал с ним связываться, повторно отшвырнув. Ему нужна была я: почуял, кто перед ним. Воздухом меня было не взять, мне удавалось блокировать каждую попытку моего выкидывания. Тогда он сменил тактику и попытался достать меня земляными копьями. Но, к счастью, напавший со спины Леонард помешал ему толком прицелиться. Увернувшись от меча, стихиник легко схватил лезвие, не обращая внимания на то, что оно режет ладонь. Другой рукой он вцепился в шею мечника. Решив помочь, я чиркнула висящим на поясе огнивом и швырнула в упыря огненный шар. Однако не учла того, что стихийник его почует. И развернется, прикрывшись Леонардом. Усиленное моим призывом пламя вмиг испепелило рубашку и обожгло спину. Выпустив и меч, и горло, упырь обеими руками вцепился в израненную плоть, заставив несчастного потерять сознание от боли. К счастью, в этот момент подоспел Эрл, одним взмахом избавив упыря от головы.

Живой стихийник в своей крови носит жизнь. Мертвый – смерть. Попав в рану, она, подобно яду, стала распространяться по телу. Глядя на чернеющую спину лежащего без сознания мечника, Эрл заорал:

– Кровь давай, быстро!

Я подбежала к брату раньше, чем успела понять приказ. Полоснув мечом по ладони, Эрл буквально выжал на Леонарда мою кровь. Я же смотрела на все это, не в силах не то, что говорить, но даже внятно думать. В голове стучали всего две мысли: «И надо было лезть?! Он же теперь может из-за меня умереть!»

– Аптечку неси, живо! И нагрей воду!

Безропотно подчинившись, я делала, что велено. Перебинтовала свою руку, помогла промыть ожог от ядовитой гадости, смыла у Эрла с виска его кровь и докончила вытягивать из земли недоупокоенных упырей. Когда была сожжена последняя голова, я вздохнула с ужасом. Ведь у меня больше не было причин не заходить в мельницу, где мы оставили раненого. К счастью, маленькую отсрочку я все же получила.

Брат велел мне завести лошадей и занести вещи внутрь, но в заднюю часть здания. Нужно было остаться здесь, пока мечник не определится, хочет он жить или нет. Закончив с поручением, я через щель в перегородке взглянула на брата, стоящего на коленях рядом с Леонардом. Хмурый вид Эрла не предвещал ничего хорошего. Смотреть на это было выше моих сил, поэтому я снова вышла за дверь. По щекам текли слезы, и, несмотря на теплый, душный вечер, меня колотило, как от мороза. Стоя прислонившись к столбу надвходного козырька, я не заметила, как ко мне присоединился брат.

– С виду крепкий, значит, должен выкарабкаться, – заключил он, но без оптимизма в голосе. – Так что кончай реветь. Посмотри лучше за ним, пока я ловушки расставлю. А то вдруг мы кого-то недокопали.

– Сама все сделаю, – ответила я, утирая слезы и отлипая от столба.

Препятствовать мне Эрл не стал. Закончив с расстановкой защитного периметра, я не пошла внутрь, а села у входа. Все равно дежурить, так почему бы не в первую половину ночи? Да и вряд ли мне вообще удастся уснуть. Так и вышло. Воспоминания о пережитом не оставляли меня в покое. Это был мой первый бой, в котором мне пришлось по-настоящему вступиться за товарища. До этого мы с Эрлом как-то не попадали в подобные истории. Раз за разом я прокручивала в голове произошедшее, понимая, что больше никогда не рискну лезть с помощью. Слишком дорого она обходится мечнику. Когда сонный брат почти на рассвете пришел меня, наконец, сменить, я так и сидела, не сомкнув глаз.

– Ты чего меня не разбудила? – зевая, спросил он.