Нина Заря-Абрамович - Жора и груши. Рассказы

Валька Бомбейкина хороший человек и замечательный художник. Не взирая на вымышленную мной фамилию. Всегда согреет израненную душу. А какой натюрморт намалюет! Или пейзаж! А скульптуру изваяет! Закачаешься.

Но рамы из окон ее милого домика мы вытаскиваем не весной, в начале жары, а ближе к концу лета. Тогда же высаживаем и чернобривцы с георгинами.

Но это не очень мешает нашей дружбе.

Были мы с Валькой Бомбейкиной на крестинах. Под Киевом, в деревне. Там у ее друзей, – назовем их Сидоровы, – внук долгожданный родился. Славик.

Было все, как обычно, в таком таинственном деле: батюшка с крестом, Славик, ревущий на всю церковь, неожиданный его фонтанчик на батюшкину рясу, веселая парочка крестных, праздничный фейерверк. Да и мы с Валькой Бомбейкиной, как не пришей кобыле хвост на этом чужом празднике жизни.

Но, что – то необычное все же было.

Это семеро парней, дружной кучкой стоявших под куполом. Они внимательно наблюдали за действием.

Потом эти семеро парней оказались в доме Сидоровых. Они вполголоса общались с их дочерью Маришей, агукали со Славиком. Каждый по очереди дарил малышу подарки. А родители Мариши как – то очень гостеприимно рассаживали их за стол и как-то очень трогательно заглядывали в глаза каждому из них.

Конечно, я выяснила детали.

Сидоровы были зажиточными, у них имелось два добротных дома, большое хозяйство из пятнистых бычков и дочь Мариша.

Ей стукнуло уже 28 лет. А семьи не было, и, вроде бы, не предвиделось.

А Сидоровым так хотелось наследника! Кому же передать большое хозяйство с бычками?

Маришу мало интересовали патриархальные ценности. И особенно пятнистые бычки. Она, казалось, все время отдавала чтению классической литературы.

А Сидоровы так мечтали о наследнике… Короче, мне уже надоела эта бадяга…

Эти семеро парней были ее очень близкими друзьями. Настолько близкими, что Мариша совершенно не знала, кто отец ее Славика.

Вчера я купила на блошином рынке портрет… как его… блин… Укроп? Петрушка? Ну, надо же, счас, счас …вспомню! Хрен!? Нет же…

А – а – а! Пас – тер – нак!

Именно так в мучениях, выковыривал из своей памяти имя поэта и писателя Бориса Пастернака один подвыпивший гражданин.

Да, что там гражданин! Я, вот, вроде, к литературе имею хоть какое – то отношение, и то по простоте души думала, что это Булгаков. Он, как-то, больше вяжется с Киевом, чем неожиданный москвич Пастернак.

Автор Нобелевского «Доктора Живаго» был продан мне за рекордно мизерную цену. 100 гривен. Эквивалент двум пузырям водки, да нехитрой закуски веселому гражданину, такому же знатоку Пастернака, как и я. Мы оба остались довольны.

Дома на обороте картины я нашла надписи. «Худ. М. Кириченко. 1 – Жив.»

Холст, подрамник, были стары и, вероятно, соответствовали времени жизни портретируемого. С художником, тоже, кажется, все понятно. Был такой в советской Украине, и даже в членах союза значился. А что такое «1 – Жив.»? Я долго ломала голову. Приходили на ум всякие глупости, типа Цой Жив! Пока не понесла картину своей подруге Вальке Бомбейкиной. Она сама художник. Правда, ее имени никто не найдет в справочных толмудах по той причине, что имя исковеркано мной из любви к подруге.

Оказалось, что художник Кириченко, царствие ему небесное, был дружен не только с Валькой Бомбейкиной, поскольку их мастерские были по соседству, но и с самим Борисом Пастернаком.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.