Игорь Пэ: Море

Ещё через некоторое время она вышла из дома, облачённая в светлые брюки и майку, которую Дима называл странным словом «телиниашка». Волосы также свободно ниспадали на плечи и спину. Невысокая, но стройная, она выглядела замечательно. Надев солнцезащитные очки и оглядевшись по сторонам, Анна весело зашагала по улице.

Через полчаса Дима вышел из подъезда. Утром было свежо, и он слегка поёживался в одной рубашке, но, зная, что через пару часов потеплеет, не стал брать куртку или свитер. В руке болтался небольшой саквояж, собранный ещё накануне вечером, после работы Дима улетал в Италию.

Пройдя через обычный московский дворик, заставленный машинами, молодой человек зашагал к метро. Машина осталась на стоянке, ехать на ней в аэропорт и оставлять её там на несколько дней было бессмысленно. Вещей он собрал немного, потому что улетал только на выходные, напряжённый график работы не позволял пропустить ни дня, а до отпуска оставалось полтора месяца.

Дима жил в доме не новом, но и не совсем старом, не на окраине, не в центре, а где-то посередине, хотя с московскими расстояниями сложно понять, где кончается центр и начинается окраина. Район, однако, был зелёный, двор не очень шумный, квартира не очень большая, но всё это очень устраивало Диму. Вокруг дома было, где погулять и даже покататься на велосипеде, за окнами, а они выходили во двор, редко что нарушало тишину, и даже шум автомобилей с недалёкого проспекта не проникал сюда, а молодому неженатому человеку и не нужна огромная квартира. Работа тоже полностью устраивала, давая удовольствие от процесса и стабильный доход. В общем, Дима соответствовал всем меркам молодого успешного человека.

В последние дни в городе прочно обосновалось бабье лето. Тепло, но не жарко, солнце периодически скрывалось за облаками, но, выглядывая, светило по-прежнему ярко и весело, лёгкий ветерок шевелил листья на деревьях, не поднимая в воздух тучи пыли.

Молодой человек неторопливо шёл к метро. Среднего роста и комплекции, светлые русые волосы, голубые глаза, скрытые сейчас за тёмными стёклами очков.

Вскоре Дима спустился под землю, через полчаса вынырнул из метро на поверхность в другой части города, и спустя десять минут прогулочным шагом, зашёл в здание офиса.

До центра Рима рукой подать, и Анна направилась именно туда бродить по извитым улочкам, заходя в небольшие магазинчики. Она мерила понравившуюся одежду, прикидывая, во что одеться для сегодняшней поездки в аэропорт на встречу с Димой, такую неприятную, но необходимую. Узнав, что он прилетит сегодня, Анна даже обрадовалась, не стоило больше тянуть с разговором, продлевая неопределённость в отношениях. Да и таких отношений, честно говоря, больше не хотелось.

Дима прилетал в Рим в основном в командировки, иногда длительные, иногда не очень, но всё равно случавшиеся не чаще одного раза в два или три месяца, и непонятно было, хочет ли он видеть её или просто заполняет свиданиями с ней промежутки между деловыми встречами. Раза два или три за всё время их общения они ездили вместе отпуск, а однажды Анна даже летала в далёкую Россию. Время, проведённое в Москве, прошло как-то сумбурно и совсем незаметно. Она осталась недовольна этой поездкой. А больше Дима не звал, да и сама она не стремилась покидать родную страну.

Анна понимала, что так не может продолжаться вечно. Хотелось какой-то определённости, ясности, решительных действий со стороны молодого человека, а его, казалось, всё устраивает в такой непонятной жизни, разделённой между двумя странами. Телефон не в счёт, телефон не заменит живого общения.

Они встретились в кафе. Как-то внезапно и очень незаметно заговорили, а потом так же незаметно провели ту двухнедельную Димину командировку вместе, гуляя по городу и общаясь, благо он хорошо владел итальянским. Ещё через две недели после отъезда он прилетел на выходные. Это было необычно, а потому притягательно и романтично. Молодой человек из далёкой страны. Казалось, периодические разлуки только укрепят отношения. Так казалось вначале. Потом что-то изменилось. Или так казалось Анне, что изменилось. Или получившиеся отношения, всё-таки, были не тем, чего она ждала и желала. Она запуталась. А Дима, прилетая на несколько дней, не замечал перемен или не хотел замечать. Поначалу беспокойство отступало. Но чем ближе был его отъезд, тем меньше становилось радости. А иногда они даже ссорились. Анна порывалась рассказать Диме о своих беспокойствах, но что-то всегда удерживало её, какая-то рассеянность, а иногда и невнимательность с его стороны, будто он наслаждался сегодняшним днём, не задумываясь о завтрашнем и тем более послезавтрашнем. Но нельзя же не думать о каком-то продолжении, встречаясь уже около трёх лет. «Если он не может понять, что я чувствую, надо ли нам дальше встречаться? Приезжает он ко мне или на свои дурацкие встречи? Любит ли он меня, в конце концов, относясь ко мне так непонятно и странно?», – и ещё множество вопросов теснилось в её голове. А потом она поняла, что поводов для печали в этих отношениях стало гораздо больше, нежели источников радости. И приняла своё решение.