Евгений Рогачев: Двое на дороге (сборник)

– Не знаю я ничего, – мужик втянул голову в плечи, затравленно оглянулся. – Отпустите вы меня. Зачем я вам нужен?

– Отпустим. Если правду всю скажешь, а не будешь молчать, как твой друг.

– Какой он мне друг. Я вижу его в первый раз. Отпустите-е-е, – мужик обмяк на руках одного из бойцов, и по лицу его потекли слезы.

– Приведите его в чувство! – рявкнул Король.

Получив два удара, Седой затих. Из рассеченной губы потекла кровь. Он понял, что лучше рассказать этому грозному человеку всю правду, а то его могут и забить тут до смерти. Поверит он ему или нет – неизвестно.

– Я случайно здесь оказался. Дочь ваша меня сюда затащила… Правда. Я и идти-то не хотел. А она сказала, что если я не пойду с ней, то будет кричать, и тогда мне будет очень плохо. Я и пошел. А что мне делать-то было? Здесь она меня накормила – я и уснул. Прямо там, в коридоре. Проснулся ночью. Темно. Страшно. Хотел бежать, а тут этот. – Седой кивнул на стоявшего рядом. – В квартиру заходит. Я думал, что хозяева вернулись – испугался еще больше. В шкаф залез. Сижу – ни жив ни мертв. И тут слышу – из комнаты детский крик. Я из шкафа вывалился и туда… Схватились мы с ним, значит. Здоровый бугай оказался – чуть не придушил меня. Но повезло мне – удалось его обездвижить. Я в комнату. Дочь ваша, значит, лежит на постели, а из головы кровь течет. Я перевязал, как мог, скорую вызвал и бежать. А тут вы, – Седой замолчал, просительно посмотрел на Короля. Поверил, нет? Вздохнув, закончил: – Вот, значит, и все.

– Во дает, сказочник, – восхитился державший его молодец. – Складно плетет. Да врет он все, Король! Надо за город его везти. Там мы у него всю правду узнаем. Другую.

– Охолонь! – урезонил его Король. – Не тебе решать.

– Это все?

– Да, – Седой кивнул головой.

Король почувствовал, как изнутри поднимается бешенство.

– И ты хочешь, чтобы я поверил во всю эту чушь? Да ты за кого меня здесь держишь? За придурка? – Король неожиданно вскочил с кресла, подбежал к Седому, схватил того за грудки. Встряхнул так, что у того лязгнули зубы. Выдохнул с придыханием: – Говори правду. Иначе подыхать будешь в страшных муках.

– Да правду я сказал. Истинный Бог, – взмолился Седой. – Вы у дочери своей спросите. Она подтвердит.

В этот момент из соседней комнаты вышел человек в белом халате.

– Я извиняюсь. Девочка вас просит.

Король оставил Седого, раздраженно прошел в соседнюю комнату. Напоследок бросил:

– Поспрашивайте их еще. Может, и еще чего вспомнят.

Аврора лежала на кровати с перебинтованной головой. Иван Иванович подошел, сел рядом. Поправил сползшее одеяло, заглянул в глаза дочери.

– Ты как?

– Нормально, – голос дочери был слаб. – Папа, ты прости меня, что так все произошло. Хорошо? Доставила я тебе неприятности. Вредная я у тебя.

– Ничего, лежи и ни о чем не беспокойся. Все будет хорошо.

Иван Иванович повернулся к одному из врачей, спросил:

– Можно ей задать несколько вопросов?

– Только недолго, – предостерег эскулап. – Мы вкололи ей успокаивающее, и вскоре она заснет.

– Хорошо, – Иван Иванович опять повернулся к Авроре. – Скажи мне, девочка, что здесь произошло? Пойми, мне действительно это важно знать. Чтобы наказать тех людей, которые в этом виноваты.

Аврора закрыла глаза, и Иван Иванович подумал, что она уже заснула и узнать у нее ничего не удастся. Может, это и к лучшему? Чего ребенка лишний раз травмировать? А кто виноват во всей этой заварухе – и так найдем. Есть для этого и силы, и средства.

– Это я затащила этого дядьку домой, – неожиданно сказала Аврора, не открывая глаз. – Скучно мне было и интересно… Ты всегда мне говорил, что таких людей надо сторониться. Грязные они, нечистые. А я решила проверить… Прости. Я дала ему кусок пирога, а он взял и заснул. Я потормошила его – бесполезно. Ушла в комнату, посмотрела немного телевизор и уснула, а ночью проснулась от шума. Глаза открыла и увидела, как на меня надвигается большая тень. Мне страшно стало, аж жуть. Я испугалась и закричала. – Губы у Авроры задрожали, глаза повлажнели. Она схватила отца за руку, крепко сжала.

– Заканчивайте, – напомнил врач.

– Успокойся, Аврора, – Иван Иванович погладил ладошку дочери, спросил: – А что же Кита… дядя Сережа? Он же должен быть при тебе неотлучно.

– Отпросился он куда-то. Я уже и не помню, – голос дочери стал слабеть.

Иван Иванович вопросительно посмотрел на доктора.

– Уснула она. Не беспокойтесь, – ответил доктор на немой вопрос хозяина.