Мэри Элис Монро: Тысячи ночей у открытого окна

– Конечно, сэр. Я пробовала их разные чаи. Честно говоря, даже передать не могу, как они мне нравятся, – ответила Фэй, разумеется, слегка преувеличивая. – Такой насыщенный вкус, чудесный аромат. Для меня это странно, я ведь всегда предпочитала кофе.

– Об этих пристрастиях придется забыть. – Он громко расхохотался, глядя на ее удивленное лицо. – Ну ладно, может быть, мы сможем позволить себе когда-нибудь побаловаться и кофе. Ведь мы теперь представляем и колумбийскую кофейную компанию.

– Ну, нет уж, теперь для меня не существует ничего, кроме чая, пока я не заполучу этого клиента.

– Похвальный настрой. Ты успела просмотреть материал по «Хэмптон Ти», который я тебе послал?

– Конечно, самым внимательным образом. Правда, у меня есть несколько вопросов.

– Сегодня, чуть позже, я познакомлю тебя с нашей аналитической группой.

Он вернулся за письменный стол и принялся рыться в бумагах, наваленных на полированной поверхности. Фэй терпеливо ждала, стоя рядом. Судя по его манере поведения и выражению лица, время дружеских излияний закончилось. Теперь он думал только о бизнесе. Что же, для нее такой подход был даже предпочтительнее, тем более шеф вел себя так, словно она все эти годы продолжала на него работать. Он сунул изящную серебряную ручку в карман пиджака, а затем поднял со стола несколько картонных папок.

– Вот копии обзора, подготовленного нашими аналитиками, – произнес он, подходя к Фэй и передавая материалы. – Они основное внимание уделили качеству чая. Поэтому лучше сходи и поговори с ними, прежде чем встретишься с ребятами из «Хэмптона». Встреча назначена на следующую неделю. Твой секретарь согласует с тобой твое расписание попозже.

– Хорошо, сэр.

Он с улыбкой посмотрел на нее.

– Ну что ж, пойдем, познакомлю тебя с бойцами. Они уже собрались в переговорной. Хочу незамедлительно приступить к разработке рекламной кампании.

Во рту у Фэй пересохло, ладони взмокли.

– Как, прямо сейчас?

Он удивленно поднял брови.

– Конечно, прямо сейчас. Все уже ждут. Почему бы и нет?

Фэй хотела сказать, что только что переступила порог офиса. Она еще даже не видела собственный кабинет, не познакомилась с секретаршей и еще не прочувствовала здешнюю атмосферу. Черт, и чашка кофе ей бы не помешала. Но, зная Бернарда, можно было предположить, что на совещании будут подавать только чай. Однако, глядя в его блестящие от нетерпения глаза, Фэй понимала, что отказываться ни в коем случае нельзя. Ей оставалось только улыбнуться с самым верноподданническим видом и произнести:

– Конечно, почему бы и нет?

Было видно, что Бернард остался доволен ее ответом.

– Помнишь, как проходит обсуждение? Отлично, идем, помашем кнутом.

Помашем кнутом? Сидя на краешке стула в переговорной, Фэй чувствовала, что это скорее ее подвергают порке.

Не успев войти в комнату, она тут же почувствовала на себе пристальные взгляды, которые словно пробуравливали ее насквозь. Она бесстрастно улыбнулась и поприветствовала присутствующих – не слишком приветливо, но и не слишком холодно, прекрасно осознавая, что ее строгий, прекрасно скроенный темно-синий костюм от известного дизайнера выдержит самый критический осмотр. Туфли тоже стоили тех недель диеты на хлебе и ореховом масле, которые она стоически выдержала, чтобы позволить себе купить их. После того как она заняла свое место, Бернард представил ее как специалиста, которого он лично пригласил из Чикаго для работы в этом проекте. Глаза всех участников совещания мгновенно уставились на привлекательную миниатюрную женщину, и глаза эти были полны подозрения.

Бернард был прав – в зале собрались абсолютно все. Сначала он представил руководителя группы по работе с этим клиентом – Сьюзан Перкинс. Это была женщина с яркой незаурядной внешностью, холодной улыбкой и проницательными голубыми глазами, которые, казалось, снимали с человека шелуху слой за слоем, словно лазер. Патрик и Гарри, копирайтеры, Паскаль, арт-директор, – все они входили в группу, которую Бернард называл «креативной». Джордж и Джайшри отвечали за производство рекламной продукции и связь со средствами массовой информации.

Улыбаясь и стараясь запомнить имена присутствующих, Фэй про себя подумала, что, несмотря на то что они выглядели по-разному и говорили с разным акцентом, их всех объединяло одно качество – неуемные амбиции. Однако каким точным было высказывание Бернарда, когда он сравнил ее с укротительницей хищников на арене цирка, окруженную разъяренными львами и тиграми, готовыми в любой момент броситься на нее и сожрать, стоит только ей потерять бдительность. Впрочем, Бернард любил, когда его люди вели себя, как изголодавшиеся хищники. Он чувствовал, что это подстегивает творческую энергию. Когда-то, десять лет назад, Фэй просто купалась в этой атмосфере, и ей казалось, что каждая ее новая идея рассекает воздух, как хлыст укротителя. Она ликовала всякий раз, когда ей удавалось сокрушить противника.