Дж. Натан: С появлением Дрю

— Я просто встретила парня.

Она выгнула свою идеальную бровь и задержала на мне дерзкий взгляд.

Я отвела взгляд и увидела, как Дрю прошел мимо моей палаты.

— Эй, — крикнула я.

Логан повернулась к теперь уже пустому дверному проему.

— Это был он?

— Да.

Она вскочила на ноги и поторопилась выйти в коридор. Покрутив головой влево и вправо, она развернулась ко мне.

— Я его не вижу.

Я пожала плечами.

— Вероятно, он не хотел нас прерывать. Или он слышал все, о чем мы говорили.

Я закрыла глаза, глубже погружаясь головой в подушку. Охрененно фантастически.

Я забила на задания, которые принесла Логан от моих преподавателей, и весь день наблюдала за семейкой щебечущих птичек за окном. Задолбало все.

Кухарка прошаркала в мою палату и оставила поднос с ужином. Урчание в животе указывало на то, что с момента пробуждения в больнице, ко мне возвращается аппетит. К сожалению, я не смогла доесть мясной рулет, потому что поняла, что он всухомятку в меня не влезет.

— Кто-то заказывал пиццу? — Дрю зашел с коробкой пиццы в руках.

— Оххх. Ты моя фантазия о доставщике пиццы.

— Ты фантазируешь о доставщике пиццы? — он положил коробку на прикроватный столик, подальше от меня, и вытащил кусочек пиццы.

— Именно это сейчас и делаю.

Он сверкнул понимающей улыбкой.

— А вчера нет?

Я покачала головой, задаваясь вопросом, почему он говорит про вчерашний день. Потому, что его здесь не было или потому, что он надеется, что я упомяну Логан. В этом все парни. Так они пытаются поговорить о ней, расспрашивая меня. Старо, как мир.

Дрю опустился на стул рядом с моей кроватью. Его взгляд был прикован ко мне, пока он откусывал кусочек.

— Мммм. Долбаное блаженство.

— Да пошел ты. Дай мне.

Он усмехнулся, вручив мне тот кусок, который только что укусил. Он наблюдал за мной, думая, что я не возьму. Но мой желудок мне этого не позволил. Кроме того, было что-то интимное в этом. Кусать там, где кусали его зубы. Где касались его губы. Где его язык…

Я схватила кусок и запихнула его в рот, заставляя свой сверхактивный, и, очевидно, обделенный сексом внутренний голос заткнуться.

— Я предположил, что ты не обрадуешься больничной еде.

— Ты сделал это для меня? — спросила я с набитым ртом, наслаждаясь долбаным блаженством.

— Вот только не надо делать вид, что удивлена, — он протянул руку за другим куском. — Больничная еда — отстой.

В приветливой тишине мы прикончили по парочке больших кусков. Когда ни один из нас больше не смог осилить, Дрю взял коробку и отнес ее в коридор. Представляю, как он очаровал всех медсестер на посту, вероятно, оставив им пиццу.

Он вернулся, толкая перед собой инвалидное кресло.

— Хочу кое-что тебе показать.

На крыше больницы, где Дрю и я лежали с закинутыми за голову руками, веяло прохладным ночным воздухом. Никто из нас не произнес ни слова, пока мы смотрели на россыпи звезд на ясном ночном небе.

Непонятно почему, но присутствие Дрю и наше непринужденное времяпрепровождение успокаивают меня. Я ощущаю к нему неосязаемую тягу. Потребность быть рядом с ним. Говорить с ним. Получить его одобрение. Почувствовать его внимание. И, честно говоря, эта потребность меня беспокоит. Я не зависимый человек. Вроде бы. Может быть, Логан права. Возможно, это действительно плохо, что я так чувствую себя рядом с ним. Может быть, я должна подумать над тем, что никогда его больше не увижу.

— Вчера я видел твою подружку.

Его слова вышибли из меня весь воздух. Но я расправила плечи, притворившись, что мне все равно.

— Да, она свободна.

Он повернулся ко мне.

— Я не поэтому заговорил о ней.

Я даже не потрудилась посмотреть на него.

— Конечно поэтому.

— Не поэтому, — в его голосе появилось раздражение. — Ты не можешь знать причину. Ты даже не знаешь меня.

Я повернулась к нему, встретившись с ним взглядом.

— Ох, я знаю тебя, как облупленного.

Я знала, он хотел казаться раздраженным, но дрогнувшие в едва заметной улыбке губы говорили об обратном.

— Тогда почему заводишь разговор о ней?

Его крошечная улыбка превратилась в дерзкую.

— Просто задаюсь вопросом, что ты наговорила ей обо мне.

Эта улыбка. Эта восхитительная и сводящая с ума улыбка. И вот так запросто мой гнев, ревность — все, что меня одолело — рассеялось.

— Ох, все просто. Я сказала ей правду. Что ты надоедливый парень, который никак не может оставить меня в покое.