Сандра Браун: Зависть

Уже сейчас в сарае ощутимо пахло дымом, и Ной завозился в колодце. Паркер предпочел бы, чтобы он бился головой о стены и грыз камни, но, если судить по звуку, Ной старался нащупать в кирпиче выбоины, чтобы попробовать выбраться. Когда ему это не удалось, он снова воззвал к Паркеру:

— Послушай, сарай вот-вот рухнет. Ты должен как можно скорее вытащить отсюда… нас обоих. Паркер снова рассмеялся.

— Я-то выберусь без труда — в конце концов, я на колесах. А вот ты здорово влип!

Ной решил испробовать другую тактику:

— Я вижу, ты хочешь, чтобы я просил… О'кей, прошу тебя… нет, даже умоляю!

Паркер закашлялся, поперхнувшись дымом.

— Извини, Ной. Даже если бы я захотел, я бы все равно ничего не сумел сделать. Слишком поздно — мне пора спасаться самому. Жаль, что я не смогу присутствовать при твоих последних минутах, но…

— Паркер, не делай этого! — вскричал Ной и неожиданно всхлипнул. — Пожалуйста!.. Не дай мне умереть! Не убивай меня! Ну что еще я могу сказать?

Паркер снова заглянул в колодец. Лицо его сделалось каменно-неподвижным.

— Скажи, что просишь прощения…

Ной внизу перестал всхлипывать, но ничего не ответил.

— Ты хоть знал, как ее звали? — снова спросил Паркер.

— Кого?

— Марию Катарину…

— Господи, ну какое это имеет значение?!

— Ее звали Шейла, Ной. Мне показалось, ты должен знать имя женщины, которая носила твоего ребенка… носила, пока не выкинула.

— Это был обычный женский трюк, Паркер. Ловушка для холостого привлекательного парня! — донесся снизу отчаянный голос Ноя.

— Значит, ты знал… — пробормотал Паркер. — А я-то гадал, знаешь ты или нет!

— Все это древняя история, Паркер! Хватит об этом!

— Вовсе нет, — перебил он. — Вот что я тебе скажу: если хочешь выбраться из этой ямы, признайся, что ты столкнул Марию Катарину в воду и не сделал ровным счетом ничего, чтобы ее спасти!

Ной долго молчал, и Паркер взялся за хромированные ободья своего кресла, разворачивая его к выходу.

— Ладно, Ной, счастливо оставаться!..

— Постой! Не уходи! То, что случилось с Мэри…

— С Марией Катариной, Ной. С Шейлой.

— Хорошо, пусть с Шейлой… Да, я виноват.

— И со мной. Ты нарочно направил яхту на меня.

— Да.

— Скажи это сам.

— Да, я нарочно направил яхту в твою сторону.

— Зачем?

— Я… я хотел убить тебя и представить дело как несчастный случай. Ты мне мешал, всегда мешал!..

— Ты хочешь сказать — мешал твоей карьере?

— Да.

— И по этой же причине ты убил Дэниэла Мадерли?

— Будь ты проклят, Паркер! Что ты болтаешь?!

— Ты убил и его, не так ли? — крикнул в ответ Паркер. — Признайся в этом, или задохнешься там, внизу! Если, конечно, раньше не утонешь в собственной моче! Готов спорить, ты уже обмочился от страха!

— Я… я…

— Как ты подстроил это падение, Ной?

— Я… спровоцировал его. У меня было что рассказать ему о Говарде Бэнкрофте, который был его другом. Дэниэл взорвался и набросился на меня. Я защищался…

— И столкнул его вниз.

— Ну, хорошо… Да, столкнул.

— Повтори еще раз.

— Да, я столкнул старика с лестницы. Можно было обойтись и без этого, но я… я подумал — если он умрет, мне вообще никто не сможет помешать.

Паркер снова закашлялся, поперхнувшись дымом, который начинал уже есть глаза и заползать в ноздри.

— Знаешь, кто ты, Ной? Самый настоящий подонок. Ничтожество. Убийца. — Он с сожалением покачал головой. — Ты даже не стоишь того, чтобы тебя убивать…

Паркер покатил прочь от колодца. Потеряв его из вида, Ной издал исполненный отчаяния вой, но Паркер отсутствовал совсем недолго. Ему нужно было только взять веревку, которую он специально на этот случай припрятал в углу. Показав ее Ною, он спросил:

— Ты действительно хочешь, чтобы я тебя вытащил? Ведь ты пойдешь в тюрьму!

— Бросай ее сюда! — Ной выпрямился и потянулся вверх.

— Я отлично понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — сообщил ему Паркер. — Когда я болтался в океане, у меня тоже болели ноги — так болели, что я готов был на все, лишь бы избавиться от боли. На все, за исключением смерти. Поэтому, когда этот рыбак подплыл ко мне, я вцепился в канат, который он мне бросил, мертвой хваткой. И не хотел его отпускать, даже когда оказался на палубе. Говорят, меня так и доставили в больницу с обрывком каната в руках.

Говоря это, Паркер начал спускать один конец веревки Ною, который с надеждой отчаяния вцепился в него.

— Не спеши, — посоветовал Паркер. — Обвяжи себя под мышками да затяни узел потуже. Хотел бы я, чтобы ты сделал затяжную петлю и надел ее себе на шею, да боюсь — ты не согласишься.