Наталия Тихоступ: Кто, если не ты? (СИ)

Горячий кофе обжигает мне горло, и я рада, что забрела в этот уютный ресторанчик. Я прошла несколько кварталов и, продрогнув до костей, зашла сюда погреться.

– Вы чем-то расстроены, мисс? – Спросил доброжелательный мужчина азиатской наружности в переднике, с названием кафе. Я искренне ему улыбнулась.

– Расстроена, – подтвердила я.

– Что вам принести, чтобы растворить вашу печаль? – Улыбаясь, произносит мужчина.

– У вас есть пирожное, которое растворяет дерьмо из жизни?

Мужчина замешкался и снова улыбнулся.

– Конечно. Это пирожное называется мартини.

Я усмехнулась и махнула доброму дяде, чтобы принес «горячий напиток».

Когда он ушел выполнять мой заказ, я посмотрела на барную стойку и увидела табличку с надписью «требуется официант». Не мешкая ни секунды, я подошла к женщине за барной стойкой.

– Простите, у вас открыта вакансия официанта? – Спросила я, и веселая женщина средних лет, ответила:

– Открыта, но этим занимается Дон, сейчас он выйдет.

И в этот момент из кухни выходит тот самый азиат, и несет рюмку с мартини.

– Дон, здесь девушка по поводу работы, – говорит она ему, указывая на меня. Дон улыбается.

– Так значит вам не пирожное нужно, а работа?

– Очень нужна, – в отчаянии я развожу руками.

– Да, – понимающе кивает головой Дон, – работа ­­– это то, что следует для выбивания из жизни дерьма.

И мы вместе смеемся, осознавая правдивость его слов.

ГЛАВА 17

Дженни Каплан, невысокая, миниатюрная девушка, с белыми кудряшками и самой обаятельной улыбкой милого ребенка моментально стала моей подругой. Мы подружились в первый день знакомства и не расставались на смене ни на миг. Она была веселой, доброй и отзывчивой девушкой и я рада, что обрела хоть кого-то, чтобы не быть такой одинокой. Дон Эванд стал для меня не только другом, но и, можно сказать, вторым отцом. Держа маленький ресторанчик "Верона" он приютил меня, обогрел, дал работу и жилье. Теперь я живу в старой подсобке. Я не жалуюсь, и не считаю, что моя жизнь ужасна. Напротив, она теперь намного лучше, чем была четыре месяца назад. Вообще, у меня теперь много друзей. Искренних, добрых, настоящих. Я подружилась со всеми, работающими в этом коллективе, не было ни одного человека, с которым у меня было бы недопонимание. И иногда, я чувствовала себя чуть-чуть счастливой.

К работе официантки я привыкла быстро. В основном, этот ресторанчик посещали только постоянные гости, которые за столько месяцев, а некоторые и лет, стали не просто клиентами, но и друзьями. За четыре месяца, учитывая, иногда щедрые чаевые, я успела насобирать полторы тысячи долларов. Я знала, что этого хватит, чтобы снять маленькую квартирку неподалеку, а стабильного дохода будет достаточно оплачивать ее и жить на остальное. Не шик, конечно, но выжить можно. Но дело в том, что я не хотела. Мне нравилось жить в этой уютной подсобке, которую Дон разрешил устроить по своему вкусу. И я хотела накопить побольше денег, не знаю на что, не имеет значения. Я понятия не имею, что буду делать дальше со своей жизнью, живу здесь и сейчас.

Сегодня пятница и у нас аншлаг. Много гостей решили посетить «Верону», и мы с Дженни бегали как ужаленные, пытаясь справиться с наплывом клиентуры. Вообще-то, в такие дни, официантки три, но сегодня Ребекка, не смогла выйти на смену и нам с Дженни приходится пахать за троих.

Я на кухне отчитываю повара, тоже моего друга, за пересоленное блюдо, когда влетает Дженни.

– Мелл, выручай, умоляю! – Схватив за плечи, затрясла меня девушка. – У меня еще четыре столика, а там вошла еще компания. Возьмешь их? – Дженни умоляюще посмотрела на меня, распахивая свои карие глазища, тут не устоишь.

– Ладно, возьму, – махаю рукой я, и Дженни с визгом целует меня в щеку.

Я беру блокнот и ручку, поправляя передник, выхожу в зал. Найдя глазами группу мужчин в деловых костюмах, я цепляю на лицо дежурную улыбку и направляюсь к их столу.

– Добрый вечер, – учтиво произношу я, обводя их взглядом, – меня зовут Мелисса и сегодня я ваш…– Слова застряют у меня в горле, не давая возможности дышать. Слева от меня сидит Джейсон и, сцепив руки, таращится на меня в откровенном шоке. Я не могу позволить себе такое поведение и, взяв себя в руки, продолжаю, – официант. Вы готовы сделать заказ?

Пока остальные четверо мужчин делают заказы, я стараюсь не смотреть влево, где сидит Джейс. Что он тут делает вообще? Это не его уровня ресторан, чтобы приводить сюда деловых партнеров. Когда очередь дошла до Джейса, я вежливо смотрю на его лицо, пытаясь изобразить на своем, полное бесстрастие. Он сердито роняет «кофе» и хмурит брови. Я поспешно ретируюсь на кухне. Передав заказ поварам, я не спешу идти в зал, пытаясь взять себя в руки. Но, Тейлор, один из поваров, подгоняет меня, чтобы я отнесла заказ шестому столу. Я беру кусок вишневого пирога и капучино, ставлю на поднос, и уверенной походкой выхожу в зал. За шестым столом сидят мои любимые клиенты, пожилая пара, которая прожив вместе около тридцати лет, почти каждый день приходит к нам, чтобы посидеть и поговорить между собой. Мы всем коллективом умилялись на них. Искренне улыбаясь паре, я ставлю их заказ на стол и поворачиваюсь, чтобы уйти за очередным заказом, но не могу удержаться, чтобы не взглянуть на Джейсона. Он не отводит от меня глаз, следя за каждым движением, и это сковывает меня, я торопливо выхожу из зала. Когда повар накладывает мне на поднос заказ четвертого столика, за которым сидит Джейсон, мои ладони потеют. Я не видела его почти полгода, а все же один его вид вызывает во мне непонятное волнение. Когда я подаю ему кофе, он смотрит на меня, сердито сведя брови.