Ирина Мясникова: Требуются отдыхающие

– С нами, вампирами и вурдалаками, шутки плохи! – заявил Сергеев, поднимая Люську и отряхивая ее. – Иван, а не хотите ли прокатиться на снегоходе? Вон в той сарайке работает прокат. Сбегайте, узнайте, что почем.

– О! На снегоходе хочу! – Ванька радостно помчался к ларьку.

– Люсь! А у вас в роду евреи или армяне были? – спросил Сергеев, когда Ванька отбежал на приличное расстояние.

– У меня в роду только евреи. А вот у Ваньки евреев всего осьмушка, зато армян аж целая половина.

– Так его отец армянин! Надо же! Я смотрю, лицо у ребенка совершенно армянское, а глаза голубые и волосы белые. Очень красивый парень будет. А почему его фамилия Закревский?

– А вы откуда знаете?

– Люся!

– Что, опять Каемкин?

– Не опять, а давно еще.

– Ну, тогда, ладно, так и быть расскажу. Мне двадцать семь лет было. Все подруги уже при детях. В наше время двадцать семь лет для деторождения считалось чуть ли не преклонным возрастом. Опять же был в моей бурной молодости инцидент с абортом. Первый муж мой ни за что детей не хотел. Мне говорили, что если срочно не рожу, то потом детей у меня не будет никогда. Я решила, что буду рожать, а там разберемся. Тут подруга моя развелась и начала с бывшим мужем ребенка делить. Чуть на части не порвали. Вот я и решила, что буду матерью-одиночкой, чтоб ни одна сволочь не посмела ни мне, ни ребенку моему руки выкручивать. Я ж тогда глупая была и думала, что все мужики сволочи.

– А Ванькин отец не сволочью оказался?

– Нет, что вы! Он хороший человек! Только не для меня. Я ведь его не любила совершенно. Понимаю, что по-свински с ним поступила. Он очень хотел Ваньку Самсоном назвать. Но что сделано, то сделано.

В этот момент от ларька примчался Иван и сообщил расценки. Люська полезла за кошельком. Сергеев рассмеялся.

– Люсь! Мы же с вами уже обсуждали, я все равно быстрее вас кошелек выхвачу, – он выдал Ваньке требуемую сумму и обнял Люську за талию.

Люська выворачиваться не стала.

– А вы в Бразилии на Новый год чего делали? – ехидно спросила она.

Сергеев тяжело вздохнул и нахмурил брови:

– Мучился.

– Отчего же?

– От блондинки.

Люська засмеялась. Они уселись на лавочке и грелись на солнышке, пока Ванька катался на снегоходе.

– Петр Васильевич, а у вас снегоход есть? – первым делом спросил Ванька, когда вернулся.

– Есть. У нас, вурдалаков и вампиров, все есть. Даже квадрацикл. Вот снег сойдет, дороги подсохнут, я вас с мамой приглашу на квадрацикле по нашей деревне кататься.

– А вы в деревне живете?

– Да, тут недалеко.

– А дети у вас есть?

– Есть, у меня две дочки. Они взрослые уже. В институте учатся.

– О! Так вы совсем старый!

– Никакой я не старый. Мне всего 48 лет.

– Ничего себе не старый!

– Конечно не старый, видал, какие джинсы у меня?

– Джинсы хорошие, и прическа, тут я не спорю.

– Ну, хоть с этим повезло, а то сначала вампиром и вурдалаком обозвал, а потом старым. Вы уж разберитесь, Иван. Как это может быть? Вампиры ведь совершенно бессмертные, а значит, вечно молодые. Так что либо старик, либо вампир.

– Хорошо! Пусть будет вампир! Мне эти ребята больше нравятся, чем старики. Старики, обычно, занудные. «Делай уроки, телевизор смотреть нельзя!» И вообще чуть что, сразу шнур из компьютера выдергивают.

– Вот и хорошо! А раз я никакой не старик, то зовите меня, пожалуйста, просто Петр. Без Васильича.

– Хорошо. Так и буду звать – Петр Вампирович!

– Ваня! – Люська щелкнула Ваньку по лбу. – Вот обидится теперь и не позовет нас на квадрацикле кататься.

– Точно! – Сергеев вскочил, схватил Ваньку в охапку и кинул его рядом со скамейкой.

В ответ Ванька засунул ему за шиворот большой ком снега. Сергеев заверещал, пытаясь этот снег из-под свитера вытряхнуть. При этом Люська, конечно, заметила, что живот у него под этим свитером загорелый и плоский.

– Все! – Люська вскочила со скамейки и топнула ногой. – Сейчас же едем домой пока никто не заболел!

После чего она тоже была опрокинута в общую кучу малу.

На обратной дороге Ванька уселся сзади рядом с матерью.

– А Вампирыч-то ничего! Веселый дядька, – он сладко зевнул, привалился к Люське и вскоре заснул. Люська подумала, что кличка Ввампирыч вполне может прилепиться к Петру Сергееву. Это, пожалуй, посолидней будет, чем Петюнечка.

После этой прогулки Сергеев заболел и еще долго мучился соплями и кашлем. Люська думала, что так ему и надо. Будет теперь знать, как в одном свитере на снегу перед барышнями красоваться. Голым пузом своим сверкать.