Эльвира Осетина: Два моих порочных секрета

Низ живота, начинает подозрительно ныть. Черт… похоже близнецы основательно пошатнули мою девственную психику. Хотя у Федьки фигура не хуже, чем у Льва, однако, когда я смотрела на него, то никогда в жизни не испытывала такого сильного возбуждения, как сейчас. Или может это из-за того, что Федька мной воспринимался всегда, как старший брат, а Фрезы, совершенно посторонние мужчины?

Да, наверное, именно в этом всё дело.

Кое-как оторвав взгляд от одного близнеца, поворачиваю голову направо и вижу второго. Он лежит на спине, подложив руки под голову, почему-то без подушки. Даже во сне он немного хмурится, так и хочется провести пальцем по складочке между его бровей, чтобы её расправить, но само собой, ничего не делаю, и просто любуюсь его идеальным лицом. Какой же он все-таки красивый. Не приторной и слащавой красотой, а именно такой – мужской и суровой.

И как я могла их перепутать, они же со Львом совершенно разные! На всякий случай рассматриваю лицо Алекса поподробнее, вдруг есть где-то родинка, по которой я смогу в следующий раз его определить?

Ага, родинка есть – на левом виске, это хорошо, поворачиваю голову на лево, проверяю – есть ли родинка у Льва?

Ура! Нету!

Значит попались голубчики, теперь-то я вас не только по эмоциям буду различать, но и по родинкам!

Возвращаю свой взгляд к Алексу, и какое-то время еще продолжаю смотреть на мужчину, а затем ловлю себя на мысли, что чувствую необъяснимое желание – увидеть то, что у него ниже головы – широкие плечи, мускулистую грудь, посчитать кубики на прессе....

Ой-ой! Нет-нет-нет! И еще раз нет!!!

Какого черта вообще со мной происходит? У меня явно, что-то не так с гормонами. Так и хочется зарычать от злости на свою реакцию. Будто мужиков красивых никогда не видела?

Ррр....

Еще раз тоскливым взглядом окидываю Алекса, и в голове возникает неуместный вопрос: интересно, а почему он без подушки? И тут я понимаю, что как раз на подушке спала сама, а вторую забрал себе Лев. На душе становится чуточку стыдно, совсем-совсем чуточку. Но затем, вспомнив, как именно меня уложили в постель, тут же вспыхиваю от злости на себя и на близнецов, и осторожно начинаю слезать с постели.

На этот раз через Алекса ползти не решаюсь, а то мало ли, вдруг разбужу, а у него хватательный рефлекс, да еще и утренний стояк… Ой мама! У него и правда утренний стояк, да еще какой!

Мой взгляд все же цепляется за мужские боксеры, точнее за то, что в них находится. Ну такое, как бы очень сложно не заметить, даже если сильно-сильно стараться и отводить взгляд.

Господи, у него там кто, анаконда?

Ыыы… Нееее, мне такого добра и даром не надо.

Осторожно перелезаю, через спинку кровати, и запахнув полы халата, как следует затягиваю пояс. На всякий пожарный, беру свои тапочки, в руки.

Как же хорошо, что близнецы не стали закрывать дверь, и я выскальзываю из комнаты, почти беззвучно.

Мой телефон и сумочка, так и продолжают сиротливо лежать на барной стойке.

Время на телефон – восемь утра.

– Черт! – ругаюсь шепотом, чтобы ненароком никого не разбудить.

Вот это я спать! Мне же на работу к десяти, а я еще до дома хотела доехать, чтобы обед с собой захватить, мама наверняка что-нибудь вчера готовила. А на маршрутке – это целый крюк, на который у меня уйдет не меньше часа, потому что с утра как всегда будут пробки.

Эх, надо торопиться…

Взяв телефон, стоящий на столике в углу, набираю администратора.

– Здравствуйте, вчера мои друзья сдавали в прачечную одежду, – тихим голосом спрашиваю девушку, – она готова?

– Минутку… да-да, всё готово, вам принести?

– Да, как можно быстрее, а то я опаздываю.

– Не переживайте, через десять минут всё будет на месте.

– Спасибо, – выдыхаю с облегчением.

– Ты чего завтрак не заказала? – недовольно бурчит за моей спиной один из близнецов, а я от неожиданности подпрыгиваю на месте, и тут же раздражаюсь на себя за такую реакцию.

Повернувшись, вижу Льва.

Он почти впритык стоит за моей спиной, и когда подкрасться успел, спрашивается?

– Обязательно так подкрадываться? Я чуть от страха не описалась! – грозно насупившись, смотрю на мужчину, стараясь не обращать внимание на яркий цветок умиление расцветающий в моей душе.

Господи… ну как можно быть настолько милым, и одновременно сексуальным? На него даже сердиться больше трех минут невозможно. Он хотя бы представляет, как действует на мои гормоны?

– Извини, – плутовато улыбается совратитель двадцати трех летних девственниц. – Я не специально.