Виолетта Роман: Вопреки всем запретам (СИ)

Несколько минут мы в расслабленном состоянии в полной тишине слушаем потрескивание горящих поленьев и наблюдаем за языками пламени.

— Диму посадили, — говорит подруга. А это имя из прошлого словно гром среди ясного неба. Вызывает в душе неприятную дрожь и чувство озноба.

— Доказали, что он взятку от жулика взял и украл из Роминого сейфа документы. Впаяли ему по-крупному. А Наташка, оказывается, с ним шашни крутила, она и подстрекла его на это дело. А когда все завертелось, Ромка в тюрьму попал, тогда уже отец его узнал обо всем и решил воспользоваться ситуацией, надавить на него.

— Получается они все разрозненно действовали, — шепотом говорю я.

— Получается, что так. А Наташка, после лже катастрофы и смерти Ромы совсем с катушек слетела. Невменяемая стала. Два раза передоз у нее был. Еле откачали. А потом и вовсе в лечебницу закрыли. Клиника какая-то очень дорогая, но по факту дурка, она и есть дурка, — рассказывает подруга, не подозревая в какое смятение вводит меня.

Опускаю глаза на подрагивающие руки. Несколько раз сжимаю и разжимаю оледеневшие кисти в кулак. Столько времени прошло, а мне до сих пор до тошноты неприятно это вспоминать.

— Чертенок, ты в порядке? — слышу сзади встревоженный голос Ромы и повернувшись, встречаю на себе его волнительный взгляд.

— Да, — говорю как можно спокойней.

— Нет, я чувствую, что ты расстроена, — он подходит к нам и наклонившись целует меня в лоб.

— Что случилось?

— Я ей про Наташку рассказала, Ксюш, прости, не знала, что ты так отреагируешь, — виновато глядя на меня говорит подруга.

— Все в порядке, — накрываю ее руку своей.

— Забудьте уже как страшный сон, — вздыхает Рома и целует меня в основание шеи. Отчего по телу бегут уже приятные мурашки, и хохотнув я сжимаю его ладонь в благодарность за беспокойство. Вообще я заметила одну интересную вещь. Мы с ним как два радара чувствуем друг друга. Чувствуем все: настроение, состояние здоровья. Доходит до такого, что стоит мне посмотреть на телефон и подумать о нем, о том, что я соскучилась, и максимум через две минуты раздается его звонок. А бывает, как сейчас, я расстроюсь чем-то, а он звонит мне, взволнованный.

— Чертенок, что случилось? На мое удивление, отвечает, что неожиданно почувствовал, словно что мне плохо стало. Будто сигнал из космоса поступил. Некоторые моменты совсем необъяснимы… Он напьется вечером на деловом ужине, а у меня с утра похмелье. Вместе с ним страдаю. Я наемся соленой рыбы, а он всю ночь водой со мной обпивается. Странные мы до жути.

— Шашлык почти готов, пойдемте к столу, — посылая мне ободряющую улыбку, он выходит из комнаты.

Через некоторые время, мы с Сашей послушно поднимаемся и подходим к заранее накрытому столу. Рома с Андреем, смеясь какой-то шутке, заходят со двора, неся в руках огромное блюдо с дымящимся ароматным шашлыком. А у меня слюнки текут. И мы с Сашкой, словно два изголодавшихся мамонта, накидываемся на мясо.

— Матрешка, ты пить что будешь? — спрашивает Андрей у рядом сидящей Сашки.

— Сок вишневый, — с набитым ртом говорит она.

— Во с женщинами повезло, — обращается он к Роме,

— Едят похлеще мужика любого! — прыскает со смеху Андрей.

А Рома, улыбнувшись, откидывается на спинку стула и притягивает меня к себе на плечо. Довольные и сытые мы еще долго сидим за столом, общаясь, вспоминая прошлую жизнь. А после, дружной компанией перебираемся в гостиную к камину. Сидя на теплом ковре, потягивая неспеш а красное вино, я с упоением наблюдаю за сидящими рядом голубками. Подруга сидит, облокотившись об Андрея, а он нежными движениями поглаживает ее живот.

— Чертенок, — из грез меня вырывает шепот Ромы. Полулежа на нем, я поднимаю голову, вопросительно заглядывая в его глаза.

— А давай тоже? — хитро прищурившись спрашивает он.

— Что тоже?

— Матрешку из тебя сделаем, — довольно ухмыляется мой муж, перебирая пальцами локоны моих волос.

— Чтобы я дома сидела? — подозрительно смотрю на него, понимая к чему он клонит.

— Нет, — тут же качает он головой.

— Чертят хочу маленьких, — прижимая меня еще крепче к себе шепчет он. А я чувствую, как щеки растягивает счастливая улыбка.

— Сегодняшней ночью готовься, — его голос у самого уха посылает тысячи разрядов по моим нервным окончаниям.

— Да с тобой ненасытный мой, я каждую ночь в боевой готовности, — хмыкаю и кладу голову на его сильную грудь, слушая размеренное биение самого дорого сердца.