Ирина Воробей - Татьяна

Девушка ушла в самую дальнюю, которая закрывалась на плотную штору, висящую над полом сантиметров на двадцать. Занавеска закрывалась плохо. С обоих боков любой при желании мог бы подсмотреть, поэтому она попросила Вадима прижать штору к тонким стенкам примерочной. Он безропотно согласился.

– Мать со мной поделилась вашим бизнес-планом, – говорил парень из-за портьеры, но слышно было так, будто он стоял над Татьяниной головой.

Она расстегивала рубашку перед зеркалом, глядя на свое отражение. Внизу нарастало желание снять с себя абсолютно все и затащить Вадима в примерочную. Воспоминания о последнем сексе в лифте предстали перед глазами, поощряя раздувшееся возбуждение. Но из соседней кабинки послышались веселые голоса двух подружек, с другой стороны – сердитое ворчание пожилой женщины на собственного мужа, а напротив – детский смех. Пришлось себя усмирить.

– Я в школе лучше презентации делал, – усмехнулся он.

– Ну вот и сделал бы! – проворчала она, натягивая тугое платье через голову.

– А я сделал. Оформил презентацию. И простенькие скетчи интерьеров набросал.

Натянув платье до колен, девушка увидела протянутый из-за шторы смартфон с яркой картинкой на экране. Она взяла его и присмотрелась. Перед ней высветился слайд, где все было написано как будто от руки черным по белому красивым почерком с легкими заметками-скетчами по краям. Картинки выводились словно чернилами и явно не были взяты из интернета. Кажется, Вадим все нарисовал сам, потому что они идеально подходили к идее.

На слайдах изображались наметки интерьеров будущего бара или отдельные его персонажи: огромный дуб, внутрь которого поместилась оценка аренды и ремонта помещения, русалка, которая рассказывала про инвестиции в рекламу, кот ученый, вещавший о штате и фонде заработной платы и другое. Все вместе казалось небрежным пятиминутным наброском, но при этом очень стильным. Отсутствие цветов, которые Татьяна в своей презентации пыталась специально подобрать, чтобы попасть в настроение инвестора, здесь, наоборот, было преимуществом и не позволяло фону переманивать фокус внимания на себя. Лучше сделать было нельзя. Она сначала хотела обозлиться на то, что он специально выпендривается, унижая ее работу, но решила сдаться его таланту сразу.

– Прикольно, – сломленным тоном протянула девушка. – Много времени потратил?

– Ну, да, целых два часа убил, наверно, – без обиняков ответил Вадим.

Татьяна выпала в осадок, разинув рот. Ущемленное чувство гордости вспыхнуло в груди. Целый день ее работы ушел в никуда. Она поджала губы, чтобы не дать пламени злости и зависти вырваться наружу.

– Ты рисуешь, как дышишь, – проговорила девушка с едва слышимой ноткой обиды.

По окончании годового курса по рисованию она поняла, что никогда не достигнет такого же уровня, даже если это были просто скетчи.

– Матери русалка не понравилась, – раздался смешок за шторой.

Татьяна вернулась к слайду с рекламой и увеличила изображение русалки на экране. Девушка с рыбьим хвостом не была прорисована детально и объемно, но все необходимые атрибуты имелись. Она казалась стройной, пышногрудой и длиннохвостой. Черные волосы аккуратно расплетались по углам слайда в простенький, но изысканный узор. Круглые объемные груди смотрели на зрителя нагло, приманивая взгляд и не отпуская внимание.

– А мне нравится, – она высунула лицо из кабинки и уткнулась носом в его солнечное сплетение.

Аромат ментола и хвои снова вскружил голову. Парень отступил на полшага назад, получив мягкий укол, и улыбнулся.

– Волосы особенно хорошо получились, – тоже заулыбалась девушка, автоматически отвечая на его мимику. – И сиськи.

– Старался, – горделиво произнес парень, задрав голову, как маленький ребенок, ожидающий похвальное поглаживание по голове, но Татьяна могла только восторженно посмотреть снизу.

Она отодвинула штору резко и продемонстрировала себя в черном мини, которое безуспешно пыталась натянуть пониже к коленям. Стретч-ткань быстро стягивалась и поднималась. Вадим отошел еще на пару шагов и оценил наряд одобрительным взглядом с легкой ухмылкой. Сияя как диско-шар и отражая свет его добродушных глаз, девушка прокрутилась на триста шестьдесят градусов, чтобы показать свою красоту со всех сторон.

– Выглядит прекрасно, только, мне кажется, даже моя рубашка на тебе длиннее сидит.

Парень приподнял левую бровь и стянул губы вправо. Татьяна посмотрела на себя и убедилась в его правоте. Платье заползло высоко на бедра, почти до самого паха, едва его закрывая. В таком можно было только стоять, потому что при ходьбе платье задиралось и раскрывало все самое интимное.