Yuf: Ангедония

— Я вижу, заноза была просто императорская, — девушка указала на забинтованную стопу.

— Да. Им тоже понравилось. Поехали?

— Ты мне ничего не хочешь объяснить?

— Не сейчас.

— А когда?

— Возможно, никогда. Тебе это не нужно знать.

— Но я хочу это знать!

— А я хочу… — резко повысил голос Лиам. — Неважно. Забудь об этом. Едешь домой?

Сокурсник привёз девушку. Она больше не задавала вопросов. Вышла из машины и пошла в дом. Даже без «Пока». Бессонная ночь? Безусловно. Но зато в мягких и крепких объятиях огромного медведя панды.

Ещё не слишком рано звонить? Нужно тренировать выдержку и не звонить ему вообще. Взгляд на часы. Без четверти шесть. А может, выйти на утреннюю пробежку? Никогда не находила времени на подобные бесполезности. Но если бежать в сторону улицы, на которой он живёт… А вдруг он…

На носочках, чтобы не разбудить родителей, Пола выскользнула из дома. И вот кроссовки уже пружинят по асфальту в нужном ненужном направлении. Если удастся с ним увидеться — большая удача. Нет? Хотя бы попытка. Подростковой любви не докажешь, что это глупо. И осуждать может каждый. А что, если вы вспомните о собственных глупостях этого возраста?

Проходят мимо люди. Проходит время. Пола сидит на траве напротив дома Лиама. И уже не раз приходит мысль «Что я здесь делаю?»

Она увидела, как его родители сели в машину и уехали. Он дома один? Он вообще дома? Может, зайти?

Телефон. Кто может звонить так рано? Пола посмотрела на экран и растерялась. «Любимый сокурсник». Говорить ему, что она совсем рядом? Наверное, не нужно. Это жутко глупо.

— Привет.

— Привет. Что ты делаешь? — поинтересовался Лиам.

— Ничего особенного, — замешкалась Пола.

— Например?

— Э-э… Я на утренней пробежке.

— Вот как? И быстро бежишь?

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что окна моей комнаты с видом на тебя. Уже очень долгое время, — Лиам вышел из дома, продолжая говорить по телефону, и направился к девушке. — Вот мне и интересно, с какой скоростью ты бежишь?

Неловкость? Не то слово! И Пола прячет бегающий взгляд. Хорошо было в детстве: положил ладошки на глаза и уверен, что тебя никто не видит.

— Ты же сидел недавно на моих ступеньках! — лучшая защита — нападение? Смешная защита — нападение.

— И ты решила мне отомстить и посидеть возле моего дома? Это своего рода забрать долг? — Саломон присел на газон рядом с Полой. На нём только спортивные штаны. Тело — картинка. Вот только при ближайшем рассмотрении видно довольно много шрамов.

— Сколько в тебе яда?

— Достаточно, чтобы и самому отравиться.

— Я волновалась за тебя. А ещё мне многое непонятно.

— Я читаю все вопросы в твоих глазах. Почему ты решила, что сегодня я тебе всё объясню? Почему ты решила, что я вообще должен тебе что-то объяснять?

— Скажи мне.

— Сомневаюсь в необходимости этого разговора.

— Ладно. Поговорим о листьях на деревьях.

Лиам усмехнулся.

— Странный ты маленький человек. Ладно. Что ты можешь о них сказать?

— Они шуршат от ветра. А ты?

— То, что под ними тень. Ты.

— Их легко порвать. Твоя очередь.

— Чистый воздух?

— Один и тот же лист бывает зелёным, жёлтым, красным и коричневым.

— Можешь пытать меня этим нонсенсом сколько пожелаешь. Я всё равно не намерен рассказывать тебе то, что ты хочешь знать, — Лиам посмотрел в глаза собеседницы. — Я не готов с тобой об этом говорить.

Тишина. У каждого своя. И пусть она ничего не узнала. Зато она сейчас рядом с ним на расстоянии, измеримом миллиметрами. Ей нравится это. Очень. И он не уходит. И не жалит колкими замечаниями, как обычно.

— Даже если ты мне нравишься, я никогда тебе в этом не признаюсь, — услышала Пола.

— Но ты вот так вот сидишь рядом, и это как-то неожидаемо слишком.

Девушка указала на забинтованную ногу:

— Болит?

Лиам отрешённо усмехнулся и отвёл взгляд.

— Такое ощущение, как будто тебе неприятны такие вопросы.

— Так и есть.

— А что тебе приятно слышать? Давай я попробую это сказать тебе.

— Попробуешь? — опять сарказм. — Не пробуй. Это безвкусно. Тебе не понравится.

— Ты хоть чему-то бываешь рад?

— Возможно.

— Например?

— Наверное, тому, что моё сердце — одно из тех нескольких миллиардов сердец, которые стучат сейчас на планете. Представь, какой мощности эти импульсы, если соединить их все в один.

Пола даже не сразу нашла ответ.

— Поверила? А теперь забудь. Лирика и ваниль — это не ко мне.

— Да. К тебе — ангедония. Я помню. А что значит «не лирика» и «не ваниль»? То есть, если на долю секунды представить, что мы вместе, ты никогда даже цветов не подаришь?