Виктория Свободина: Преданная помощница для кумира

Огромный зал забит народом под завязку. Мы с Ником вынуждены держаться за руки, чтобы не потерять друг друга в толпе.

Начался концерт. Я замерла и, забыв обо всем на свете, следила за развивающимся действием. Я вновь вижу Радова. Он великолепен, его голос и энергетика заводят зал. Зрители беснуются, орут и скачут. Все песни, похоже, знают наизусть, порой Кай замолкает, а зрители поют за него. Это признание. Полностью погрузилась в эту бесшабашную атмосферу. Кай внимательно смотрит в зал, словно пытаясь кого-то разглядеть, он не знает, тут я или нет, я не говорила.

— Спасибо всем вам! — произносит со сцены Айс. — Я вас просто обожаю. А теперь я хочу вам спеть еще одну песню. Новую. Эта песня еще нигде не звучала и посвящается девушке, что навсегда покорила мое сердце, заставив его вновь биться, но только для нее.

Заиграла музыка. Кай запел. Прочувственно, очень серьезно и вкладывая всю душу. Песня оказалась мне не знакома. Песня-признание. Признание своих ошибок, слабостей, заблуждений. Песня-надежда, надежда на то, что можно все исправить и начать сначала. Песня-предложение. Предложение вновь быть вместе. Всю оставшуюся жизнь.

Музыка резко затихла. Даже зал притих. Кай встал на одно колено и достал из кармана брюк бархатную коробочку.

— Настя, я знаю, ты не воспринимаешь это всерьез, — голос Радова дрожит. — Но сейчас я более чем серьезен и в свидетели беру всех присутствующих. Не знаю, здесь ты или нет, следила ли за концертом, но надеюсь, это мое сообщение до тебя дойдет. Итак. Настя, выходи, пожалуйста, за меня замуж. Я без тебя не могу и не хочу. Ты мой свет и музыка моей души. Ты как никто знаешь, что я не идеален, но я буду очень стараться. Правда. Люблю тебя. Скажи, что сделать, и я сделаю… Настя… я не знаю что еще сказать. Настя!!! — голос Артема, усиленный динамиками, оглушает. Радов зовет к себе.

Зал воет и скандирует мое имя. Вот блин. Шаг вперед я сделала, даже не осознавая этого. Еще один. Неожиданная остановка. Ник держит меня, не отпуская руку. Оборачиваюсь, посмотрев в серьезные глаза Денжера. Долгий проникновенный взгляд Ника заставил меня замереть. В этом взгляде я разглядела… боль.

— Будь счастлива, Настя. Если ты уверена в нем, иди.

Денжер отпустил мою руку. Черт. Что этакое? Почему?

Я разберусь позже. Бегу, но вокруг люди, существенно замедляющие продвижение. Бегу не к сцене, поскольку там не протолкнуться, еще и охрана. Выбираюсь, наконец, из толпы. Этот концертный зал мне хорошо знаком, так что бегу к черному ходу, что может привести еще и к сцене. На саму сцену не пойду, но подожду Артема за кулисами. Объясняюсь с охраной. Мне не верят. Кого-то вызывают по рации.

Кай все еще на сцене. Ждет. Играет ритмичная музыка. Скоро либо должна заиграть новая песня, либо Артем уйдет со сцены. Рядом с охранниками зала появляется Вася — личный охранник Радова. Василий недоверчиво вглядывается в мое лицо, не узнавая.

— Вась, это правда я. Помнишь, мы с тобой и Фиником кутили как-то ночью. Меня потом еще Ник с Каем долго пытались из машины вытащить, и вам досталось.

Вася широко улыбнулся. Контроль прошла. Меня схватили за руку и потащили за кулисы. Сбивается дыхание. Вася мчится как угорелый, перед нами расступаются работники закулисья и аплодируют.

Отсидеться за кулисами не получилось. Кай уже собрался уходить, грустно поблагодарив публику за то, что пришли, и тут Вася меня чуть ли не пинком выпихивает на сцену. Вот этот момент я потом Василию припомню.

Артем, завидев на сцене новое действующее лицо, остановился. Лицо Радова озарила улыбка, удивительно, но в этот раз он узнал меня сразу, в его глазах ни на мгновение не промелькнуло и тени сомнения. Этот мужчина ждал меня и теперь найдет и узнает из тысяч.

Не сомневаясь больше ни секунды, кинулась к Артему. Тема тоже не стоял на месте, поспешив скорее сократить разделяющее нас расстояние, и теперь уже подхватывает меня на руки, крепко обняв и закружив. Так вообще бывает? Слишком нереально, чтобы быть правдой. Я в объятиях любимого человека, рыдаю как белуга под наблюдением огромного множества глаз и камер, народ беснуется и скандирует теперь слово “Горько!”. Артем вновь встает на колени и, не интересуясь моим мнением, быстро надевает мне на палец извлеченное из той самой бархатной коробочки красивое обручальное кольцо.

Сверху посыпалось конфетти, на больших экранах взрываются огненные фейерверки, вокруг меня вдруг оказывается цветочное поле — музыканты и работники сцены все несут и несут откуда-то букеты. У меня в руках оказывается, наверное, самый огромный букетище, а довольный Артем под уже просто-таки истеричный вой толпы целует меня так, что колени подгибаются.