Оле Адлер: Обыграть босса

— Мы сами справимся, — отсылала я каждого доброхота, не в силах заглушить эмансипированную стерву, которая, видимо, проснулась сегодня во мне вместе с эпической глупостью и чертом.

Да и вообще, что тут сложного? Учили меня на курсах, как колесо менять. Да и папа, который всю жизнь сам справлялся с машиной, не раз показывал. Знал, наверно, что пригодится. В конце концов, случай типичный. Ничего сверхъестественного. Просто сегодня и так не сахарно, вот я нагнетаю.

Развернув ситуацию на сто восемьдесят градусов, я даже обрадовалась проклятому проколу, и заранее представляла, как сексуально буду смотреться с домкратом. Признаюсь без лишней скромности, с ним я справилась отлично. Дело за малым — отвинтить гайки, снять колесо, поставить запаску. И вот тут меня ждала подстава подстав. Как ни старалась, я не нашла в багажнике нужный ключ. Их там было много всяких, но ни один не подходил. Как на зло, и желающие помочь закончились. Мне не нужно была помощь, но я бы с удовольствие одолжила ключ. Кажется, настало время впадать в отчаяние. Мешала только Милка, которой я не спешила признаться в упущенном моменте и сути проблемы. Она отчитала меня в сотый раз за отклоненное предложение помощи из мерседеса в последнем кузове, и ушла дуться в машину.

Не зная, что предпринять, я сидела на корточках у машины и смотрела в одну точку, на одну из гаек, решая, что же делать. Вид у меня, наверно, и правда был хоть и отчаянный, но сексуальный. Узкая юбка-карандаш, туфли на высоком каблуке, полупрозрачная блузка, которую более не скрывал жакет. И сама я на корточках, внимательно смотрю на колесо. Наверно сгодилось бы для постера автосервиса. Или для сюжета к фильму для взрослых. Потому как раз в тот момент, когда я собиралась признаться Милке в отсутствие ключа, рядом кто-то притормозил.

Спаситель.

— Лена, у вас проблемы? — услышала я за спиной голос, который не могла не узнать.

Ерохин! Сукин сын, а не спаситель. Мирозданию от меня полетела новая порция благодарностей из ненормативной лексики.

— Все в порядке? — добавил Ерохин, потому что я уронила голову, уткнувшись лбом в колени, и не отвечала ему, борясь с истеричным смехом.

Даниил Ильич же прочитал ситуацию быстро и правильно. Он вышел из машины, что я поняла по хлопнувшей двери и шагам, а потом по матовой коже темно синих ботинок, которые разглядела рядом.

Интересно, они дороже моей машины? Или примерно одинаково стоят?

Чтобы в голову не лезла всякая чушь, я брякнула очередную гадость.

— Полный порядок, Даниил Ильич. Разве не видно? — поговорила я, поднимаясь, — Колесо проколола. Можно это считать ущербом, полученным на производстве? Я, пожалуй, могу подать на вас в суд.

Он вздернул брови. Я ждала в ответ резкости или похожей гадости, или, что он пошлет меня подальше и уедет. Но Ерохин в очередной раз удивил.

— Вы, конечно, можете, Елена. Даже лично на меня. Но вряд ли удастся отсудить что либо.

— Даже моральный ущерб?

— Я выдвину встречный иск, — пригрозил Ерохин, продолжая улыбаться.

Он меня с ума сведет этой снисходительно ехидной улыбочкой. Но в его словах было рациональное зерно, и я поспешила это признать:

— Думаю, мне и правда не светит обогатиться за ваш счет.

Он открыл рот, чтобы продолжить, но перебила Милка, которая бросила дуться и выскочила из машины, узрев начальство.

— Даниил Ильич, здравствуйте. А мы тут застряли, — слишком весело для сложившихся обстоятельств проговорила моя подружка.

Как будто без нее не видно.

— Добрый вечер, эээ…

— Мила. Мила Смирнова из кадрового, — поспешила освежить память Ерохина Милка, — Колесо прокололи. Представляете?

— Вот смотрю и представляю. Очень даже представляю.

Он и ей улыбался, но немного не так. Определенно добрее и ласковее. Неужели понравилась эта вертихвостка? Ну а что? Мила не очень эффектная, но приятая. Блондиночка, хрупкая, глаза большие, как у коровки деревенской с пакета молока. Мужчины любят такое.

Я вздохнула и пошла в очередной раз порыться в багажнике.

— Лен, вы собираетесь сами колесо менять?

Что за глупые вопросы? Не видит домкрат что ли?

— А у меня есть выбор? — огрызнулась я опять.

Тут же заработала от Милы «тысумасошла» взгляд. А Ерохин видимо уже привык к моему хамству, поэтому спокойно ответил.

— Вообще-то есть. Можно вызвать выездной шиномотаж.

Я ушам своим не поверила и схватилась за эту идею, как утопающий за соломинку.

— А номер у вас есть? — голос автоматически стал тише, приятнее. Наверно и глаза у меня подобрели.