Ашира Хаан: Ириска на двоих [publisher: SelfPub]

Димкины пальцы неутомимо танцевали, теребя, потирая, поглаживая клитор, лаская то нежно, то резковато. И теперь, когда Марк взял нужный ритм, под его мерные, медленные, скользящие движения, такие долгие, что я чувствовала каждый миллиметр его члена и нарастающую звенящую ноту блаженства, он тоже определился с темпом и силой воздействия и на них остановился. Выбрал самые безотказные, самые точные и тонкие настройки – и звезды затанцевали перед моими глазами слишком скоро, резко скрутилось пружиной возбуждение в животе. Я дернулась, непроизвольно и резко насаживаясь на член сама, взвыла – Димка с Марком крепко ухватили меня руками и заставили застыть неподвижно. Это было мучительно и сильно – только мерно движущийся во мне член, трущийся о стенки, буквально высекая искры, и неостановимая дрожь оргазма.

Когда мое дыхание восстановилось, Марк медленно вышел из меня, развернул к себе и очень глубоко поцеловал – так нежно, как никогда раньше. Я выдохнула, еще подрагивая от такого охренительного опыта.

– Кстати, ты обещала ответ на вопрос про поцелуи, – напомнил он.

– Я обманула… – хмыкнула я. Он только покачал головой.

Остатки масла после массажа и смазки были протерты салфетками, и Димка кивнул:

– Теперь меняемся?

Марк лег на спину, прижимая меня к себе сверху и целуя.

Ох, когда-нибудь я расспрошу их о тех приключениях, благодаря которым они так лихо и ловко это все проделывают!

Или не надо?

Димка встал на колени за моей спиной и оглаживал тяжелыми крупными ладонями мою задницу, пока Марк проникал в меня, не отводя взгляда от моих глаз. Было как-то непривычно ощущать его в другом месте и как-то пустовато там, откуда он вышел.

Но его пальцы не позволили мне заскучать и нежно растянули колечко ануса, смазывая его изнутри и снаружи, подготавливая для Димки.

А потом он крепко прижал меня к себе, приподнял пальцами подбородок и скомандовал:

– Смотри на меня.

Я сглотнула, чувствуя как колотится сердце.

– Все хорошо? – уточнил Димка. Кивнула, зная, что он заметит.

И он начал заполнять меня. Резче, быстрее, грубее Марка, но его нетерпение и страсть вновь переливались в меня, заставляя желать этой резкости. Жетон болтался на цепочке, царапал мне спину, но это только добавляло новый оттенок ощущений, отвлекало немного от слишком плотного и тугого наполнения между ног.

Между нами с Марком дрожала электрическая нить взгляда, и я знала, что он тоже чувствует это ошеломительно полное погружение. Резче и чаще дышит, его пальцы впиваются мне в бока, оставляя следы, но он и так себя контролирует как может.

Димка вошел до конца и замер.

Я перестала дышать.

Они не двигались, и было не надо.

Господи, зачем вообще нужны эти движения?

Они были во мне вдвоем, они полностью заполняли меня.

Не только между ног.

Вообще. Всю.

До конца, до идеальной цельности.

Как будто мы были соседними кусочками пазла и наконец совпали, и наконец спаялись.

Частями головоломки из людей.

Словно идеальной и истинной парой – только не парой.

Это длилось долго, очень долго, но все-таки кто-то двинулся, и я вскрикнула.

Димка тут же замер, спросил:

– Больно?

– Нет… – прошептала я, едва сумев найти нужные звуки.

Нет. Совсем.

Просто это было еще круче, чем просто заполнение.

Словно кто-то придумал секс именно вот таким.

Для меня.

Или меня – для этих мужчин.

Марк дрожал подо мной, кажется, сам не ожидая от себя такой реакции. Держал натянутой нить взгляда между нами, и в его глазах я читала такое же ошеломленное понимание цельности нас троих.

– Господи боже мой… – выдохнул Димка. – Ириска… Ты охренительная богиня.

Видимо, и его накрыло.

Потом он все-таки двинулся – или это был Марк? – и все происходящее стало каким-то бесконечным безумием, которое невозможно описать словами.

Я не могла сказать, что было какое-то особенное удовольствие, сильнее других – нет.

Но это ощущение цельности и правильности делало банальный – я говорю банальный о сексе втроем! Докатилась, господи! – секс чем-то невыразимым.

Наше, только наше единение.

И слишком резкий Димка, и Марк, который напряженно вцепился мне в плечо зубами, надолго оставив там отметину, но все равно кончил раньше всех, и их попеременное и одновременное скольжение внутри.

И мой какой-то утробный, глубокий оргазм, как землетрясение пришедшее из самой глубины тела, которого не выдержал уже Димка – но осознала я это не скоро и не сразу, только слышала его хрип над ухом, пока сама считала волны цунами, неконтролируемо проходящие сквозь тело.