Мика Ртуть: Ты уволена! Целую, босс [СИ]

— Да! — застонала я, ощутив наконец-то горячую мужскую плоть именно там, где нужно, и обхватила его ногами за поясницу.

Раздался треск ткани, но мне уже было все равно, что там пострадало, даже если мои трусики. Мне было слишком хорошо, чтобы думать. Мой мужчина вбивался в меня жестко и неистово, а я хотела еще и еще, подавалась ему навстречу, хваталась за его плечи и кричала… Боже, как я кричала! Впервые в жизни так сумасшедшее реагировала на мужчину…

— Что ты со мной творишь, девочка моя… — рвано прошептал он, переворачивая меня на живот и нажимая ладонью мне на поясницу.

Хотелось возразить, что я сама схожу с ума от его запаха, от его рук, губ, горячего сильного тела, но вместо этого я только выгнулась подставляясь ему — и тут же вскрикнула, таким жадным и глубоким было его первое движение во мне.

Он на мгновение замер, словно испугался, не больно ли мне. Ну не дурак ли? Мне хорошо. Мне безумно хорошо!

— Еще! — потребовала я и прикусила его пальцы на моем плече.

И он дал мне еще. И снова. Столько, что мне наконец-то стало совсем хорошо. И ему — тоже.

Мы не спали до самого рассвета. После первого раза, неистового и первобытного, Герман несколько успокоился и вспомнил, что он цивилизованный человек, а цивилизованные люди не рвут любимые трусики любимой женщины. Наверное. Впрочем, к этому моменту рвать уже было нечего, разве что стянуть с него так и болтавшиеся на щиколотках брюки и носки. Да, и галстук тоже. Мужчина без рубашки, но в галстуке… м… кажется, я обзавелась новой эротической фантазией.

Фантазия по имени Герман Стрельников раз за разом доводила меня до оргазма — медленно и вдумчиво изучая мое тело и мои реакции, шепча то нежные глупости, то жаркие непристойности. О, сколько нового я сама о себе узнала этой ночью! К примеру, что мне нравится, когда он очень строго называет меня по фамилии и начальственным тоном отдает распоряжения… не скажу, какие. Пусть это останется моим маленьким секретом. Как и то, как сладко оказалось засыпать на его плече, едва пробурчав на его «спокойной ночи» свое «спокойного утра».

Проснулась в одиночестве от резкого звонка, протянула руку, нащупывая телефон. Генрих. Что-то случилось?

— Слушаю тебя, мой бледнолицый брат.

— Ольга, только не злись. — Тут мое сердце сделало кульбит и перестало стучать. — Я написал заявление на перевод меня помощником Стрельникова.

— И?..

— Я разговаривал с ним вчера вечером, он сам предложил, сказал, что его более чем устроит помощник мужчина, что он изначально хотел парня на эту должность.

— Во сколько это было? — перебила я братца.

— В шесть вечера по Магадану.

Значит, до того как мы занялись самым умопомрачительным сексом в моей жизни, но тогда выходит, что шеф все спланировал заранее. От этой мысли вместо бабочек душу затянуло холодом, стало больно и неприятно. Он хотел меня уволить и секс был компенсацией? А теперь стыдно смотреть мне в глаза и поэтому он смылся с утра…

— Что значит, он согласен? А как же я? Меня куда?

— Большой босс, — многозначительно выделили голосом брат, — тоже не возражает.

— Генри, я ничего не поняла! Что происходит? Какого черта вы там устроили?

— Ты ведь знаешь, что наши личные дела перепутали в отделе кадров, сейчас просто восторжествовала справедливость, я займу место, которое принадлежит мне по праву, а ты перейдешь в отдел маркетинга, как и мечтала. Между прочим, с повышением!

Я слишком хорошо знала Генриха, чтобы понимать, брат, что-то недоговаривает, при этом он чувствует вину, но отступать не намерен.

— А у меня кто-нибудь спросил, чего хочу я?

— Стрельников все равно собирался тебя уволить, так что не психуй, — Генрих на мгновение замолчал. — Ну и еще, я женюсь, и у меня будет ребенок. Так что пакуй чемоданы, ферма ждет тебя! — И он отключился.

Остатки сна смело окончательно и бесповоротно. Герман собирается меня уволить, ну и черт с ним, работу все равно никто не отменял, а сегодня у нас важная встреча. Проспала!

Я скатилась с кровати, на хода натягивая халат и лихорадочно соображая, почему Стрельников меня не разбудил? И где он сам? Работает в большой комнате? Наверное, готовится к переговорам…

Я вылетела из спальни и замерла, не веря глазам. Букеты роз. Огромные букеты стояли в ведрах на полу, на столе и даже на подоконнике. Я растянула губы в улыбке, это было так мило, пока я спала, Герман приготовил сюрприз. Втянула легкий аромат и подошла к столу, сервированному к завтраку. Как же это приятно, когда любимый мужчина думает не только о ночи, но и о прекрасном утре. А я была уверена, что он начисто лишен романтики. Только где же сам мистер Сюрприз? Дверь тихонько открылась, я широко улыбнулась, предвкушая приятную встречу, а заодно и неприятный разговор.