Кристин Белл: Счет (ЛП)

Она начала:

– Община Бедфорда.

Я ослабил свою хватку и отступил назад. Община Бедфорда – столовая. Какого черта она там делала? Буря эмоций овладела мной, пока я смотрел на нее сверху вниз.

– Подожди. Что?

– Холодильное помещение. Она все усложняла, Кэл. Я убрала ее с пути, пока ты не осознаешь, что мы должны быть вместе.

Холодильное помещение. Она посадила Би в холодильник ? Как долго она там? Все эмоции – чувство вины, растерянность, гнев – отпали, оставляя лишь непреодолимое чувство срочности. Мне нужно добраться туда очень быстро.

Я развернулся бежать, когда она крикнула мне вслед:

– Не уходи, Кэл. Ты мне нужен!

Я был так сосредоточен на спасении Би, что не заметил, как сотрудники службы безопасности кампуса направляются вверх по трибунам. Двое из них схватили меня, когда я добрался до прохода. Мое сердце бешено клокотало.

– Что здесь происходит? – спросил один из них, пока я вырывался из хватки. – Кто-то сообщил, что вы грубо обращаетесь с женщиной. Ты ударил ее?

– Нет. Мне пришлось... нет. Я не ударил ее, но мне необходимо идти. Это срочно. – Мне удалось освободиться, но меня снова схватили. Я выкручивал свои руки, пытаясь вырваться. Но увидел, что они потянулись за своим оружием. – Отпустите меня, бля, – пробормотал я сквозь зубы. – Эта женщина заперла мою подружку в холодильнике. Я должен освободить ее, пока не стало слишком поздно.

Если уже не стало.

Флора появилась рядом со мной с белым лицом и паникой в глазах. Она явно услышала только конец, но явно поверила мне, так как встала между мной и офицерами.

– Он говорит правду. Она не пришла домой прошлой ночью. Отпустите его! – Она повернулась ко мне и толкнула меня с силой. – Иди, иди!

Я смутно помню происходящее после. Я вырываюсь из рук охраны, мчусь вниз по трибунам, оставляя целую кучу ошеломленных лиц на своем пути. Тренер Бил кричит, интересуясь, что тут происходит. Я перепрыгиваю через забор, бросаясь к выходу и испытывая колено на предел своих возможностей.

Я не ел в Бедфорде весь прошлый год. Частично потому что он находится далеко от всех моих классов, но в основном, потому что Рене работает там. Он располагался в миле от стадиона через кампус за зданием искусств. Я никогда не бегал так быстро на протяжении всей своей жизни.

Я повторял ее имя с каждым ударом ног по асфальту: Би, Би, Би.

Я прибежал туда примерно в то же самое время, что и машина службы безопасности студгородка. Охранник возился с ключами у входа. А я смотрел, как драгоценные секунды утекают, и надеялся, как никогда не надеялся раньше, что с Би все хорошо.

Когда охранник нашел нужный ключ, и замок щелкнул, я оттолкнул его в сторону, распахнул дверь и понесся по темной столовой на кухню. Я дернул защелку на холодильнике и толкнул дверь.

Я увидел ее сразу, лежащей на полу холодильника лицом вниз и на коленях, как будто бы она молилась. Ее кожа была неестественного синеватого цвета. Ее волосы были распущенными и липкими от крови. Ее запястья и лодыжки были связаны веревкой.

В этот момент, все в моем мире рухнуло.

Я вошел и упал на пол. Потом я поднял Би на руки и вынес ее в тепло кухни, повторяя ее имя снова и снова. Ее лицо выглядело спокойным, но из-за крови на ее лице и ссадин на запястьях, я понял, что ее испытание было нелегким. Я думал только о том, как ей было страшно и одиноко в холодильнике в течение нескольких часов.

– Пожалуйста, Господи, – я прошептал.

Где-то далеко я услышал звук сирен. Я положил два пальца ей на шею, пытаясь обнаружить хоть какие-нибудь признаки жизни под ее ледяной кожей.

– Давай, Би, – прошептал я. – Пожалуйста, пусть все будет хорошо.

Мои молитвы оправдались. Я почувствовал очень слабый, практически никакой, маленький, медленный, но уверенный стук.

– Хорошая девочка. – Я поцеловал ее в лоб. Я снял свою футболку и укутал ее, а затем руками прошелся по бледной коже ее ног, пытаясь согреть их. Она больше не ощущалась как Би. Не как Би, которую я знал, теплую, гостеприимную и чертовски сладкую. Но она должна быть где-то там.

Она должна быть в порядке.

Или я никогда не прощу себя.

Би

Я знала, что нахожусь в больнице еще до того, как открыла глаза.

Постоянное попискивание медицинского оборудования, запаха антисептика, матрас чуть мягче кирпича – все это указывало, что я больше не нахожусь в Каппе.

В горле саднило. Каждая мышца тела болела. Кожа горела. Голова словно футбольный мяч после игры. Я поморщилась и сглотнула. Вдруг все воспоминания вернулись. Рене. Холодильник. Царапанье по холодному металлическому полу и мысли о том, что я не переживу еще один день.