Светлана Дениженко: Рыжим всегда везёт

– Теть Галь, – пока я приходила в себя, Катя впервые подала голос, – Это уже перебор. Лероев сам кому хочешь голову вскружит, Надя тут ни причем. Что ты на нее так взъелась?

– А ты бы не встревала! – Галина Петровна продолжала концерт, – Я что слепая, не вижу ничего?

– Галина Петровна, с вашим отличным зрением вам не здесь работать надо, а в полиции, в отделе нравов, – я рассмеялась, – Нет, увидеть такое, о чем я и подумать не могла. Простите, но это полный бред! Вы, наверное, не выспались сегодня?

– Галь, действительно, какая тебя муха укусила сегодня? – Тамара Васильевна все еще пыталась решить конфликт мирно.

– Нет, она еще и хохочет! – Галина Петровна завелась не на шутку. – Совсем стыд девка потеряла! Работает тут две недели и все туда же – в постель!

После этих её слов в кабинете повисла звенящая тишина. Теперь все зависело от моей реакции. С одной стороны мне было чертовски обидно. Меня приняли за шлюху, но с другой стороны – поддаться истерике, значит, показать свою слабость и фактически подписаться под словами нашего экономиста.

Я обвела всех взглядом и спокойно произнесла:

– Мне приятно, что мой моральный облик так волнует моих коллег. Я уважаю вас, Галина Петровна, и ваше мнение. Но на этот раз вы не правы. Считайте, что последней вашей реплики я не услышала. А сейчас, извините, мне надо работать, да и вам тоже, – с этими словами я отвернулась к монитору и занялась теми путевками, от которых меня оторвал Лероев. Сосредоточившись на делах, постаралась заглушить в себе обиду.

– Пойдем, покурим? – возле меня присела Катя и, подмигивая, шепнула, – Выйдем, обсудить кое-что надо.

Я нехотя вышла за ней, догадываясь о том, что именно будем обсуждать. В курилке – месте, специально выделенном на лестничной клетке, за лифтом – никого кроме нас не было. Я прислонилась к приоткрытому окну и выжидательно сложила руки на груди. Катя не спешила с разговором. Она с наслаждением травила себя табаком вкупе с ментолом. После очередной затяжки, Катерина решила-таки подать голос:

– Ты не сердись на теть Галю. Она не со зла. Сейчас проревётся, прощение у тебя попросит. Просто… столько тут до тебя уже девчонок побывало, и почти каждая прошла через Лероева. Вот она и подумала… Зря, конечно.

– И ты прошла? – почему-то спросила я. – Через Лероева?

– И я… – она сделал новую затяжку. Выпуская дым, проговорила так же спокойно, как и раньше, – он умеет сделать так, что и не заметишь, как окажешься с ним на одной койке, а потом – найдет тебе замену. Да так, что и в обиде не останешься. Он мне мать вылечил, брата от тюряги спас. Так что мы в расчёте с ним, по полной.

Я посмотрела на Катю другими глазами. В принципе, если убрать с её лица уродливые очки, она довольно симпатичная. Но представить эту девушку рядом с Лероевым все равно не получалось. Слишком разные весовые и материальные категории. Впрочем, мужчин трудно понять, почему они порой проходят мимо умных красивых женщин и выбирают себе глупых дурнушек. Катя была милой и только. Что еще меня поразило, так это её полное равнодушие к собственной судьбе, чувствам, в конце концов. Даже Галина Петровна выразила своё отношение, причем так, что запомнится надолго, да и не только мне.

– Ты его любила? – решилась я ещё на один вопрос.

– Хм… любила… – она посмотрела на меня так, словно только что увидела. Поправив очки, ответила вопросом на вопрос, – Разве такого можно – не любить?

– Тогда я не понимаю, – действительно, у меня в голове не укладывалось, как можно так спокойно говорить о любимом, пусть и в прошлом, человеке. Холодно. Отстранённо, будто о чужом.

– И не поймешь, пока на себе не испытаешь силу его обаяния, а потом – презрения. Он умеет добиться своего, уж поверь мне. Умеет и разжечь огонь и потушить так, что еще и благодарить станешь за то, что не обжег. – Катя затушила сигарету. – Идем, мне ещё для Кукушкиной список напечатать надо.

Обдумав все вышесказанное Катей, я пришла к выводу, что зря подставляю Люду. Очень уж не хотелось бы нести ответственность за еще одну сломанную судьбу. В то, что шеф не оставит девушку без внимания – как-то верилось с трудом, поскольку внешние данные Людочки впечатляли даже женщин, а мужчины так и застревали взглядом на её высоких стройных ногах и выдающемся бюсте. Потеряв в качестве спутницы меня, Лероев легко мог переключиться на симпатичную сотрудницу. Да, дилемма.

Вернувшись в кабинет, я получила в качестве извинения шоколадку и искренние заверения в том, что Галина Петровна больше так не будет. Впрочем, словесное объяснение шло от Тамары Васильевны, так как наш экономист, украдкой вытирая слезы, пила валерьянку, успокаивая расшалившиеся не ко времени нервы.