Эмили Барр: Одно воспоминание Флоры Бэнкс

— Может быть, сделаем это вместе? — предложила она, взяла мою руку и сжала ее. — Давай! Мы вместе задуем свечки на торте в честь дня твоего рождения. Один, два, три…

Свечки были передо мной на торте. Их было много. Много-много крошечных язычков пламени. Я повторила движение Пейдж и подула на них. Пламя замигало и погасло почти на всех свечках. Мы подули еще раз и потушили их все.

Мои родители зааплодировали. Я посмотрела на них, сначала на одного, потом на другого. Оба смотрели на меня и улыбались. Я посмотрела на себя. На мне было белое платье — праздничное — и желтые туфли.

— А теперь ты должна разрезать торт, — подсказал папа, взял нож и передал мне. Мама потянулась через стол и перехватила его как раз в тот момент, когда я до него дотронулась.

— Я сама разрежу, — вмешалась она. — Флоре острый нож ни к чему.

Пейдж все еще держала меня за руку. Я почувствовала, как она напряглась от слов моей матери.

Играла музыка. Мужчина пел о клубе одиноких сердец, но я не знала, что это значит. Я не знала, что это значит…

Я смотрела на яркий свет, льющийся из-за занавесок. По какой-то причине он вызывал у меня грусть.

— Не плачь, Флора, — тихонько сказала Пейдж. Мама протянула мне маленькую тарелку, белую с золотом по краям. На ней лежал кусок торта. Я взяла тарелку и уставилась на коричневый торт. Это был шоколадный торт с яркими цветными кругами сверху. Выглядело мило, но я его не хотела.

Я посмотрела на мать. Она наблюдала за мной, а когда увидела, что я на нее смотрю, быстро изобразила на лице улыбку.

— Ешь, дорогая, — попросила она. — Тебе исполнилось восемнадцать!

— Взрослая, — добавила Пейдж, и я заметила, что она бросила взгляд на мать.

— Да, — ответила та. — Взрослая. По-своему.

Все молчали. Поющий мужчина утверждал, что хотел бы взять нас с собой к нему домой.

Потом мама быстро заговорила, слова налетали друг на друга.

— Мне жаль. Но я не могу потерять и ее, Пейдж. Я просто не могу. Она единственное, что у меня осталось, и я держу ее в безопасности. Присматриваю за ней. Я не могу делать ничего другого. Я ее мать, она останется со мной, и я буду удовлетворять все ее нужды. У нее все отлично. Я снижаю дозировку, так как она уже привыкла к дому. Ей просто не нужно… никогда думать о том, чтобы куда-нибудь сбежать. Ради ее собственной безопасности.

— Доктор Эпштейн прислал ей поздравительную открытку. Ей уже восемнадцать.

— Этот человек даже близко к ней не подойдет.

Отец торопливо заговорил. Он выглядел так, будто был на стороне Пейдж, а не моей матери, но я знала, что этого не может быть.

— Может, нам выпустить Флору из дома ненадолго? Ведь сегодня день ее рождения. И день прекрасный. Не пройтись ли нам до пляжа, как думаешь?

— Почему бы мне не повести Флору посмотреть на море? — предложила Пейдж. — Ей всегда это нравилось. Я обещаю, что присмотрю за ней. Флоре будет приятно. Или я могла бы даже сводить ее в кино. Подарок в день рождения. Что-то в этом роде. Ведь вы иногда разрешаете ей выходить из дома, верно?

— Отличная идея, Пейдж, — одобрил отец. — Флоре будет приятно прогуляться с тобой.

— Я клянусь, что позабочусь о ней.

Все посмотрели на мою мать. Она уставилась в свой стакан. Я заметила, что она и Пейдж пьют что-то с пузырьками из высоких тонких стаканов. Мой отец пил что-то оранжевое из более толстого стакана. Я кое-что об этом помнила.

— Пиво! — сказала я, указывая на стаканы.

Пейдж рассмеялась. Папа улыбнулся. Мать нахмурилась.

— Правильно, — обрадовалась Пейдж.

Я посмотрела на свой стакан. В нем был лимонад с двумя кубиками льда и колечком лимона. Это было хорошо.

— Я не должна пить пиво, потому что меня от него тошнит, — сказала я, не понимая, откуда берутся эти слова. Я не знала, что говорила.

— Это хорошее правило для жизни, — помолчав немного, сказала Пейдж.

— Да, — согласился мой отец. — Так и есть. Молодец, Флора.

Мать промолчала.

Они говорили между собой, и я перестала слушать. Я заставила себя съесть кусочек торта, потому что это был день моего рождения. Я пила лимонад. Я слушала музыку. Я посмотрела на руки. На одной из них было написано: «Флора, будь храброй» .

— Идем же!

Пейдж ждала у входной двери. Мама положила руку мне на плечо. Я вздрогнула, потому что она стояла позади меня, а я об этом забыла.

— Только до пляжа и обратно, — предупредила она. — Вот так. Обещаешь?

— Конечно же, обещаю, миссис Бэнкс. Я присмотрю за ней. Вы же знаете, что немного свежего воздуха пойдет ей на пользу.