Владимир Лиштванов: Не всё коту масленица

– И правильно сделаешь! Но где ты будешь жить?

– Не знаю, но мир не без добрых людей.

– Если хочешь, то переходи ко мне. У меня, правда, мало места, но в тесноте, да не в обиде.

– Спасибо тебе! Я так и сделаю.

После работы она вместе с Голубковой отправилась на квартиру где жила вместе с мужем и детьми, мужа ещё не было дома. Один ребёнок был в детских яслях, другой в датском саду. Это обрадовало Елену Вячеславовну. Ей совсем не хотелось общаться с этим изменщиком.

Впопыхах собрав свои вещи и вещи детей, забрала из сада и ясель малолетних сыновей и ушла к Голубковой жить.

На следующий день, по дороге на работу её встретил Накатов, он выглядел жалко, как побитая собака.

– Лена, я хочу с тобой поговорить, – нерешительно проговорил он.

– Нам не о чем разговаривать! – отрезала Елена Вячеславовна.

– Лена, прости меня, я виноват!

– Нет! Такое не прощается!

– Но мне она не нужна! Мне ты нужна!

– Раньше надо было думать об этом!

– Лен, но ведь у нас с ней ничего и не было. Да, я думал тебе изменить и только забрался на неё, как пришла ты! Ну, какая тут может быть половая связь, после этого?! Естественно мы с ней расстались!

– Я тебе не верю!

– Но я говорю истинную правду! Да, я хотел тебе изменить, но с твоим приходом этого не получилось, а я раскаялся и осознал, что лучше тебя все равно никого нет!

– Всё ты врёшь! – зло проговорила Елена Вячеславовна и быстрым шагом зашла в своё рабочее помещение.

– Так прошло несколько недель, муж регулярно приходил к ней и уговаривал вернуться, но она была непреклонной.

Прожив в чужом городе одна, без родных, и чьей – либо материальной и моральной поддержки, столкнувшись с прозой жизни одинокой, обманутой женщины, на руках у которой находилось двое малолетних детей, она вынудила себя поддаться уговорам мужа, его клятвенным заверениям, обещаниям и просьбам вернуться.

Елена Вячеславовна, в конце концов, вернулась к мужу.

На время он прекратил любовные похождения на стороне, но потом начал всё снова.

Досужие доброхоты регулярно докладывали об очередном его романе, но она стойко переносила все эти невзгоды. Двое детей и неплохие деньги, приносимые им в семью, останавливали её от иногда возникавших желаний развестись.

Он искренне верил своим клятвам и обещаниям больше не грешить, но его хватало ненадолго, проходило какое – то время и всё возвращалось на круги свои.

По прошествии многих лет их совместной жизни, она прекрасно знала, что очередное его увлечение скоро рассеется, как утренний туман, и он всё равно останется с ней.

Это её немного успокаивало, но то, что он дарит ласки, ублажает и делит постель с другой женщиной, её всегда нервировало, приводило в бешенство и в плохое расположение духа. Она не понимала этих мужиков, которым новая смазливая баба была интересней собственной жены, матери их родных детей.

– Что в тех бабах особенного, – удивлённо говорила она ему, – у всех баб по две сиськи, да одна писька, чего тут искать, да выбирать?

Он соглашался, активно поддакивая, но жизнь бабника, не спешил изменять, так как такой сложившийся уклад жизни ему нравился и вполне устраивал.

Накатов быстро восстановил убытки от похищенного товара, сделал ремонт автомашины и продолжил коммерческую деятельность. Острота переживаний от недавних потерь притупилась и он, продолжил размеренную жизнь в той же плоскости.

Как – то в конце весны, перед вступительными экзаменами, у него в кабинете раздался звонок.

– Виталий Владимирович?

– Я вас слушаю.

– Это Власов. Петр Васильевич, помнишь такого?

– Петр Васильевич, сколько лет, сколько зим? Как же тебя не помнить, дорогой? Как живёшь?

– Всё потихонечку. Виталий Владимирович, у меня к тебе дело есть, но это не телефонный разговор. Как бы нам встретиться?

– В любое время, рад буду видеть тебя у себя.

– Так я заеду к концу рабочего дня, часов этак в четыре.

– Хорошо, я жду.

В четыре часа дверь кабинета Накатова открылась и на пороге, появился улыбающийся мужчина, лет сорока пяти, с залысинами на голове. Как говорят про таких: «Глупые волосы покидают умную голову…» или, возможно, наоборот. Круглое лицо с прищуренными серыми глазами озаряла улыбка. В руках он держал пузатый старый портфель.

– Приветствую тебя Виталий Владимирович, – радостно проговорил вошедший.

– Здравствуй, здравствуй, Петр Васильевич, какие ветры занесли?

– Только попутные, только попутные.