Вера Колочкова: Свободна от обязательств

— Доченька, не слушай их, не надо тебе рожать. Ты же у меня красавица, умница! Загубишь себя. Ты подумай: двое детей! Да на тебя ж потом никто и не посмотрит даже! Судьбу себе женскую сломаешь, доченька.

— Ир, да ты что… — тихо проговорила Дарья Васильевна. — Ты что говоришь, опомнись! Судьба. Как судьба?… Дети — это тоже женская судьба, между прочим. По крайней мере, значительная ее часть. Ты вспомни, Ир, как мы тебя с Катей уговаривали не отказываться… Забыла, что ли? Зато теперь у тебя Настасья есть.

— Да ничего я не забыла, теть Даш. Не в этом дело. Вы же видите, какая она у нас… непростая. С виду шустрая, легкая, а внутри на все замки замкнутая. Как она жить будет? Ей и самой в обществе адаптироваться трудно, а тут еще дети… Господи, я так радовалась, когда у нее этот Олег появился! Ведь он ее любил, я видела. И что? Приспичило ей судьбой Лизы озаботиться.

— Да ну его, Олега этого. Не мужик, а недоразумение какое-то! Даже сливной бачок не смог починить. Правда, Кать? Чего ты молчишь? — повернулась Дарья Васильевна к сестре.

— Я не знаю, Даша… Не знаю, что сказать. Вроде как и ты права, и в то же время Ира в чем-то права.

— Да ну тебя! Ренегатка. Всю жизнь раздваиваешься, все стараешься Ирке угодить.

— Да ты не шуми, Даш… — подняла на сестру грустные глаза Екатерина Васильевна. — Я же не говорю, что Настасье надо срочно на аборт бежать, я просто говорю, что Ира тоже в чем-то права.

— Конечно, права! — воскликнула Ира. — Тебе хорошо рассуждать, тетя Даша, у тебя и жилье, и пенсия приличная, а эта юная идиотка вообще не соображает, что творит! Где она жить, например, будет вместе со своим выводком? У меня? В малометражной двухкомнатной?

— Ой, да на черта нам сдалась твоя малометражная! Мы с Катериной, между прочим, давно уж решили съезжаться. Вместе свой срок доживать будем. А ты, Настасья, рожай! Эта квартира за тобой будет. Твоя, собственная. Правда, Кать?

— Ну, если так… Я прямо завтра могу ее на Настю переоформить.

— Ага. Молодец, Катька! — победно подняла кулачок вверх Дарья Васильевна. — А на мою квартиру мы завещание напишем. Тоже на Настю! А ты, Ира, мила дочь, уж прости, обойдем мы тебя в завещании-то.

— Нет, это кошмар какой-то, а не семья… — тихо проговорила Ира, возведя глаза к потолку. — Сумасшедший бабий дом вперемешку с маразмом.

— Да ты не ругайся на нас, Ирка! И Настасью в покое оставь. Видишь, она хоть и ни жива ни мертва сидит от нашего разговору, а с принятого решения ее все равно уж не собьешь. Ты ж знаешь…

— Да. Знаю. Что ж, я хотела как лучше, как хотела бы любая мать… В таком случае что мне остается? Умыть руки? Так, что ли?

— Умывай, умывай! — проговорили сестры. Дарья Васильевна — громко и весело, Екатерина Васильевна, глянув на дочь виновато, чуть потише, но в то же время и с некоторым облегчением.

— Ладно, пойду я… Мне сегодня еще к массажистке успеть надо… — пробормотала Ира, враз будто успокоившись. Постояла еще около Насти, задумавшись, будто пытаясь вспомнить что-то важное и недосказанное, потом махнула рукой, побрела медленно к выходу.

— Да ты не волнуйся, мам… — тихо проговорила ей вслед Настя. — И не беспокойся больше, все у меня будет хорошо.

Уже в дверях Ира обернулась, долго смотрела на дочь, пока не заволокло глаза слезами. Не понимала ее дочь. Совсем не понимала. А так хотелось бы…

— Ой, у меня ж там Лизавета ужинает! — встрепенулась Дарья Васильевна, затопотала быстро на кухню, откуда тут же и заворчала громко: — Нет, ну что ты за девка такая, а? Надо ж кашу есть, а не в телевизор пялиться! Опять разогревать, что ли?

— Баб Даша, я не хочу кашу. Я хочу колбасу с сыром, — просочился в комнату тонкий капризный Лизин голосок. — Сделай мне бутерброд, как в прошлый раз. Только без хлеба. Снизу колбаса, а сверху сыр.

— Ага. Размечталась. Ты хоть понимаешь, что никакого режиму у тебя в питании нет? И вообще бутербродов таких не бывает, чтоб колбаса, а сверху сыр… Давай ешь кашу, и без разговоров! Зря я, что ли, ее для тебя варила?

Проводив дочь, Екатерина Васильевна тихо подсела к Насте, обняла, прижала голову внучки к плечу:

— Ничего, Насть. Не бойся. Раз решила рожать, значит, рожай. А подумать у тебя есть время?

— Есть, бабушка. Но я не буду думать.

— И все-таки, Насть, не спеши. Я не буду на тебя давить, но ты не спеши. Останься одна, подумай… А я сегодня к Даше уеду. Может, нам Лизавету с собой забрать?

— Нет, не надо. Пусть со мной будет.

— Ну и хорошо. Ну и ладно. А ты привыкай потихоньку — это теперь твоя квартира будет. Я завтра же начну документы оформлять. Мы поначалу хотели Дашину трехкомнатную на тебя переписать, а потом подумали — она ж родительская, там наши отец с матерью последние дни провели… И мы там свой век доживать будем. А на тебя завещание оформим, как и обещали. Как ты думаешь, Ира сильно обиделась? Мы ее вроде совсем обошли с квартирами-то.