Наталья Бочка: Уборщица. Женский роман

– Если не нравится со мной жить, так катитесь отсюда оба! – щетинилась Света в перепалке с зятем.

– Вот сами вы и катитесь! – отвечал Володька.

– Я у себя дома! – орала она.

– Мы тоже дома!

Всякий такой разговор оказывался бесполезным. Она пускала в ход весь запас бранных слов. Всей душой ненавидела Вовку и Надю вместе с ним.

Какова же была радость для Светы, когда в один прекрасный день, она пришла с работы, а никого нет. И вещей нет. И записка «Мама мы переехали к Вове».

Не понимала бедолага – эта её радость станет началом конца.

Стоило только молодой семье пересечь двор с двумя небольшими, дорожными сумками, как сразу разнёсся слух «Светка – выгнала беременную дочь с мужем».

С большим усердием, за дело взялась тётя Люда Бубенцова. С самого утра у дозорного пункта, обсуждались все возможные причины, переезда молодых.

– Говорю вам, Светка выставила их вещи на лестницу и заперлась в квартире со своим новым хахалем. Надька весь день под дверью упрашивала мать впустить её, – говорила Людмила.

– Да нет, – возражала пожилая соседка тётя Маша, – они сами ушли, потому что Светка материла их почём свет стоит. А Надька ведь беременна и не может слушать трёхэтажный мат. А ну, как ей дурно сделается.

– А я думаю, – вступал в разговор пенсионер Иннокентий Фёдорович, – Я слыхал, Вовка побил Светкиного полюбовника. Отдубасил, ребра сломались. Побёгли скорую вызывать, а полюбовник то убёг.

– Да где вы такое слышали? – руки в боки, налегала тётя Люда. Она не могла позволить, чтобы кто-то придумывал новости за неё, – Если не знаете, Фёдорыч, то и нечего повторять всякую ерунду. Если бы Вовка кого-то побил – я бы уж точно знала.

Фёдорович притих под напором авторитета Людмилы.

– И правильно сделали, что ушли, – это включилась в разговор восьмидесятилетняя бабушка Фаня. Она шамкала беззубым ртом и потрясала сморщенной рукой, – Надя хорошая девочка, я её с детства помню, как она маленькая ишо была. Чего ж ей с этой непутёвой Светкой сидеть?

– А Надька сама, что ли подарок? Яблоко от яблони не далеко падает, – отвечала Людмила, она не любила, когда кто-то вставал поперёк её рассуждений.

– Да, видно поцапались, ежу понятно, – не унимался Федорович.

– Фёдорыч, вы совсем оглохли? Говорю на лестнице весь день стояла, а он поцапались, да поцапались, – опять налетела на него Людмила.

Тот снова притих.

– Что за семейка, никак не могут жить по-человечески, – сетовала тётя Маша.

– Где уж им. Такие люди. Не одно так другое. Это уже навсегда, – снисходительно сделала заключение Людмила.

Так и крутили они со всех сторон, все возможности обсуждали да ходы просчитывали. Кто-то отходил, кто-то подходил, но тётя Люда не оставляла своего поста.

Ближе к вечеру показалась Зоя Семёновна. Она шла с работы с двумя полными авоськами в руках. Разговоры затихли.

– Семёновна, – остановила её Людмила, – что, новые квартиранты у тебя?

– Какие квартиранты? – не поняла Зоя Семёновна.

– Ну как же? Сын с невестушкой, – сделала Людмила сладкое лицо.

– Разве это квартиранты? Они у себя дома, – в той же манере ответила женщина. Она догадалась, что до её появления беседа шла о Володе с Надей. Поставила сумки, чтобы отдышаться, а заодно и ответить, как полагается.

– Ну что невестушка? – растянула Людмила рот в льстивой улыбке, которая открывала несколько пустых мест среди зубов.

– Да что там. – Улыбнулась в ответ Зоя Семёновна, – Вот сейчас приду, ужин готов, в квартире чистота, бельё выстирано – чего ещё желать. Поужинаю – завалюсь на диван и буду сериалы смотреть. Ни забот, ни хлопот, – она взялась за сумки, – до чего работящая девочка, что лучше и не пожелаешь.

Бубенцова не сразу решила, что ответить на такое неожиданное признание.

– Ну-ну, – только и смогла выдавить она.

Зоя Семёновна пошла дальше. Когда отдалилась на приличное расстояние, дискуссия продолжилась.

– Думаете всё так, как она говорит? – Людмила проводила женщину подозрительным взглядом и с ехидством заметила, – Я считаю – она сильно приукрасила. Не может быть, чтобы Надька – была работящая.

– Почему же, она и мне как-то сумку помогала нести, – откликнулась тётя Маша.

– И мне, – задумчиво произнёс Федорович, стараясь не разозлить Людмилу.

– Ну, помогла, а вы сумки потом проверили? Может она стащила что-нибудь, а вы и уши поразвесили, – и немного погодя добавила, – Все-таки она, наверное, приврала.