Лайза Роллингз: Укради мое сердце

— Не все так плохо, как кажется на первый взгляд, — постаралась приободрить сестру Кэтрин.

— Неужели? — На лице Дженни появилось скептическое выражение. — На данный момент я не вижу в нашей с тобой ситуации ничего хорошего. И ты, и я с ног сбились, пытаясь найти работу. И что в результате? Нас везде просили подождать, так как нет свободных мест.

— Не может быть, чтобы весь персонал больницы оставили без работы, — сказала Кэтрин. — Ты же знаешь, что нам сразу же сообщат, если появится какое-то место. К тому же мы не одни такие. Еще четырнадцать медсестер остались не у дел.

— Завтра нам нужно платить за квартиру, — мрачным тоном напомнила Дженни.

На это у нас есть деньги, — Кэтрин тяжело вздохнула, — но мой оптимизм начинает иссякать, как я подумаю о том, что в следующем месяце нам придется сидеть на хлебе и воде, если мы хотим здесь остаться.

— А мы хотим, — подхватила Дженни. — потому что живем в этой не самой, заметь, дорогой квартире, хоть и в жутком районе, уже восемь лет. Если переезжать куда-либо, то в еще более неблагоприятный район. А хуже этого я даже и не знаю.

— Никуда мы не уедем, — твердо заявила Кэтрин. — Можно куда-нибудь устроиться временно.

— И куда, например? — мрачно поинтересовалась Дженни. — Посудомойкой? Официанткой? Уборщицей?

— Интересно, а что тебе еще останется делать? — спросила Кэтрин. — Или ты думаешь, что мы благополучно будем торчать без дела, пока нам на блюдечке не преподнесут прекрасное место работы в превосходных условиях?

— Не понимаю, — сказала Дженни задумчиво, слушая сестру краем уха, — почему так сложно найти работу медсестры? Ведь у нас не было с этим проблем, когда мы поступили после колледжа в нашу больницу.

— Нам помогли, не забывай. Мы же были одними из лучших студенток.

— А сейчас у нас есть опыт работы и стаж.

Кэтрин покачала головой. Она устала спорить и что-то доказывать Дженни, тем более что та и сама видела бесплодность таких разговоров.

— Ты уже забирала почту? — после минутного молчания спросила Дженни.

Кэтрин взглянула на часы.

— Когда я проснулась, было слишком рано для почты. Так что можешь посмотреть сейчас.

Дженни вернулась с ворохом счетов, которые туг же с глаз долой отложила в кухонный ящик, где их всегда потом находила и оплачивала Кэтрин. Кроме утренней газеты в почтовом ящике оказался еще и большой конверт. Дженни повертела его в руках, рассмотрела со всех сторон и нахмурилась.

— Это что? — спросила Кэтрин, изо всех сил стараясь, чтобы Дженни не заметила ее любопытства.

— Понятия не имею, — раздраженно сказала Дженни. — Точно не счет. Этот конверт из какой-то юридической конторы.

Дженни протянула конверт Кэтрин, так как всегда предоставляла сестре разбираться со скучными делами. Кэтрин вскрыла его и развернула выложенные листы бумаги. Несколько минут она внимательно вчитывалась в написанное, а потом как-то странно взглянула на сестру.

— Ну и что это? — спросила Дженни. В свете последних событий она не ждала от жизни ничего хорошего.

— Ты что-нибудь слышала о дяде Фрэнке? — спросила Кэтрин.

— О мамином брате?

— Видимо, да.

— Только то же, что и ты, — ответила Дженни, все еще не понимая, к чему клонит сестра. — А почему ты спрашиваешь? Это от него письмо?

— А что ты помнишь? — снова поинтересовалась Кэтрин, игнорируя вопрос Дженни.

— Сумасшедший коллекционер. Кажется, у него дом забит антиквариатом. Вроде как у него нет жены, нет детей, и вообще он странный.

— Да, и он всегда на Рождество и на наш день рождения присылал набор открыток с видами городов, репродукциями картин и подобной ерундой.

— Ага, меня всегда удивляло, где он их находит в таком количестве. Кстати, я даже не помню, как дядя Фрэнк выглядит.

— Мы видели его всего несколько раз, — подтвердила Кэтрин. — Он не очень жаловал свою родню.

— А к чему расспросы? Что с ним?

— Он умер.

Дженни прикрыла от удивления рот рукой.

— Надо же! Он ведь не намного старше нашей мамы. Так это письмо с соболезнованиями?

Кэтрин покачала головой.

— Ничего подобного. Это просьба прийти в нотариальную контору. Кажется, мы упомянуты в завещании.

Дженни громко фыркнула.

— Что он мог нам оставить? Портрет нашей бабушки в молодости? Ты сходи, Кэтрин, а я не пойду. Мне там нечего делать.

— Но здесь написано, что явиться должны мы обе. Иначе завещание относительно нас не будет приведено в действие. Давай сходим, Дженни, ноги не отвалятся.