Фрэнсин Паскаль: В вихре перемен

– Джес! – обрадовалась Элизабет. – А я тебя повсюду ищу.

Она чувствовала себя счастливой. Все получилось отлично! Карнавал проходил с невероятным успехом. Всюду мелькали знакомые лица одноклассников, учителей, организаторов фонда от больницы.

– Смотри, а вон миссис Пэтмен, – обратилась Элизабет к Тодду и указала взглядом на шатер поменьше.

Возле него стояла мать Брюса в окружении своих приятельниц.

– По-моему, дети устроили замечательный праздник, – громко говорила она. – Вы, конечно, знаете, что мы с Генри внесли деньги в их фонд. Это самое малое, чем мы можем помочь в этом благородном деле.

– Интересно, а где Брюс? – вслух подумала Элизабет. – Джес, ты его нигде не видела?

– Нет. – Сестрица скорчила кислую гримасу. – И прекрасно без него обойдусь.

– Какая муха ее укусила? – спросил Тодд, глядя Джессике вслед.

– Не знаю, – вздохнула Элизабет. – В последнее время за переменой ее настроения не уследить.

– Гляди-ка, – вдруг захохотал Тодд. – Уинстон готовится к своему номеру. Пойдем посмотрим, Лиз.

И действительно: Уинстон со всем снаряжением продвигался к большому шатру. Там он просунул голову в отверстие фанерной будки и принялся зазывать посетителей бросать в него пирожными.

– Доллар за бросок! Всего один доллар за бросок! По самым низким ценам, уважаемые посетители! Всего за жалкую сотню центов вы получаете приятную возможность запустить большим свеженьким пирожным со взбитыми сливками в мою физиономию! Скорее, кто первый, дамы и господа?

Вперед выступил мистер Коллинз, как следует прицелился и влепил пирожное прямо в нос Уинстону. Элизабет прыснула. На мгновение знаменитый клоун смолк, вытирая залепленные кремом глаза. Но уже через минуту он покатывался со смеху вместе с публикой.

– Это как раз ему по сердцу, – усмехнулся Тодд. – Хоть и весь перемазан кремом, а все равно рад-радешенек.

Немного позже, когда Тодд и Элизабет помогали Инид за буфетной стойкой, они услышали сенсационное объявление.

– Дамы и господа! – громогласно обратился к публике Уинстон. – Сейчас куратор карнавала от родительского комитета миссис Скай Морроу произнесет речь. Собирайтесь в большом шатре, и через десять минут вы узнаете, что она хочет всем сообщить.

– Вы знали об этом? – удивленно спросила Инид.

– Совсем нет, – покачала головой ее явно озадаченная подруга. – Она говорила насчет того, что постарается чем-то заменить показ моделей «Дочки-матери». Но я думала, что из-за проводов Регины ей было не до того.

– Пойдем скорее, – позвал Тодд. – Надо послушать.

Несколько минут спустя большой шатер был полон народу. Все аттракционы опустели. Люди внимательно смотрели, как на небольшую эстраду в глубине шатра поднялась миссис Морроу. Уинстон подал ей микрофон. Она в волнении откашлялась, а потом, увидев ободряющие лица сына и мужа, улыбнулась.

Впервые за все это время Элизабет смогла представить себе маму Регины такой, какой она, видимо, была в молодости. В простом платье из зеленого шелка и туфлях-лодочках на невысоких каблучках, она смотрелась так элегантно, что Лиз с трудом отвела от нее взгляд. Зачесанные назад черные волосы, красиво очерченные скулы и лучистые глаза напомнили девушке Регину. Элизабет поискала глазами Брюса: интересно, заметил ли он это же сходство?

– Сегодня я решила рассказать вам одну правдивую историю, – начала миссис Морроу чистым грудным голосом. – Это рассказ о маленькой девочке с физическим дефектом и о том, как она смогла преодолеть немало трудностей и зажить нормальной жизнью.

И миссис Морроу поведала собравшимся о Регине. Слова лились просто и свободно, и ее рассказ совсем не походил на заготовленную речь. Она рассказала о беде, пришедшей к Регине с рождения, о проблемах, с которыми столкнулась ее дочь в детстве. Потом описала, чему смогла научиться Регина в специализированных школах с помощью учителей. И наконец, рассказала о докторе Фридрихе из Швейцарии и его уникальном методе.

– Мы пока не знаем, успешным ли будет лечение, – закончила она, – но нам точно известно, что таким детям, как она, нужна помощь. Регине очень повезло: собственная семья могла обеспечить ее всем необходимым для восстановления здоровья. Детям из Фаулеровской больницы посчастливилось не настолько. С вашей помощью мы можем облегчить их страдания и дать им возможность почувствовать то, что сами принимаем как должное.

За этим обращением последовала минута тишины. Элизабет не представляла, что ее одноклассники будут так тронуты. Затем раздались аплодисменты, сначала робкие и недружные, под конец – звенящие на весь шатер. Миссис Морроу подняла руку.