Конни Банкер: Мужской зигзаг

— Хорошо, Блейк, давай выпьем шампанского! Только мне пополам с апельсиновым соком.

— Уморишь ты меня когда-нибудь! — засмеялся Блейк. — Разбавлять «Клико» соком… Вы, мадам, из какого медвежьего угла? Ну да ладно! Чин-чин…

Они чокнулись и осушили до дна свои бокалы.

— Знаешь, Джемма, а Мартин, кажется, доволен, что я его отец. Ей-ей! Если честно, я думал, возникнут сложности. Все-таки Адриан целых девять лет считался его отцом.

После непродолжительной паузы Джемма заметила:

— Вот именно! Считался… — Она усмехнулась. — Ему было выгодно считаться отцом, ведь на самом деле…

— Ведь на самом деле, — оборвал ее Блейк, — тебе сразу нужно было поставить меня в известность относительно двусмысленной ситуации вокруг моего сына.

— А тебе десять лет назад следовало думать в первую очередь не о себе, а обо мне… — Джемме хотелось сказать больше, но перехватило горло.

Ладно, она ему оставит прощальное послание, где назовет вещи своими именами. Бросил ее тогда на произвол судьбы. Страшно вспомнить, что она пережила!..

— Но ведь это ты ушла, хлопнув дверью, — заметил Блейк после минутной паузы.

— Да, ушла! — Джемма вскинула подбородок. — Ушла, чтобы сохранить свою гордость.

— Сохранила?

— Представь себе.

— А с моей что сделала?

— В каком смысле?

— В самом прямом! А если Мартин, поразмыслив — а он мальчик рассудительный, — изменит свое отношение ко мне? А вдруг он ожесточится?

Что, испугался? — подумала Джемма, а вслух сказала:

— Сын в тебе души не чает, У вас всегда будут самые доверительные отношения. — Помолчав, добавила: — Только ты ему нужен! Запомни это, Блейк! Только ты, и никто другой…

Блейк подошел к Джемме, взял ее лицо в ладони, заглянул в глаза, наклонился и поцеловал в губы.

— Дорогая, я благодарен тебе за все! Наш сын — замечательный человечек, и это целиком твоя заслуга. Представляю, как нелегко тебе было решиться на откровенный разговор с ним.

Джемма вздохнула.

— Да, я жутко волновалась… Все казалось, вдруг у него возникнет неприязнь ко мне, а то, не дай Бог, и ненависть. Я и сейчас этого опасаюсь.

Блейк поцеловал ей руку.

— Джемма, дорогая, выброси эти мысли из головы. Ненавидеть тебя? Да разве такое возможно? Ты заслуживаешь самого трепетного отношения. Мартин будет тебя боготворить, ручаюсь! Лично прослежу за этим.

Джемма улыбнулась.

— А если он пойдет в тебя? — не удержалась она от колкости.

— Если Мартин пойдет в меня, я его лишу наследства. Но, дорогая, сыновья обычно похожи на мать, — улыбнулся Блейк.

— Не знаю, не знаю… — засмеялась Джемма. — В мире нет ничего постоянного.

— Разве? А я? — возразил Блейк и, притянув ее к себе, крепко обнял.

Джемма на миг закрыла глаза. Господи, какое блаженство! Рядом с Блейком она вновь обретает свое прошлое. Да что там, жизнь! Душу охватила нежность, а тело — желание.

Джемма, остынь! — одернула она себя. Зачем все это, если в его чувствах нет ничего, кроме непрочного расположения.

— Блейк, знаешь, наши отношения приобрели в пределах Уикстона размах мировой сенсации. Мартин не удержался и сказал Кристоферу, кто его отец, а тот, видно, поделился с матерью, ну и так далее. Ты не поверишь, какой поднялся переполох.

Блейк пожал плечами.

— Вот и чудненько! Просто замечательно. Мне это на руку. Не придется давать объявление в местную газету.

— Значит, ты не против? — Джемма отшатнулась.

Блейк бросил на нее недоуменный взгляд.

— Джемма, а с чего ты взяла, будто я буду против? — процедил он. — Мне странно это слышать! Если хочешь знать, я бы с превеликим удовольствием помчался сейчас по улицам, крича во все горло всем и каждому, что у меня есть сын.

— Можно подумать, что ты узнал об этом только сегодня.

— Дело не во мне, дорогая моя, а в Мартине. Вот что! Почти полгода я был настороже, опасался сказать лишнее. Вдруг он поймет, что я его отец? Что тогда будет? А сегодня я безмерно счастлив. Мой сын меня любит! Клянусь, я ничего не сделаю такого, чтобы он меня разлюбил.

— Кто бы мог предположить, что в тебе дремлют такие могучие отцовские чувства! Не перестаю удивляться… Впрочем, за минувшую неделю произошли весьма ощутимые перемены.

— Да! — кивнул Блейк.

— Прежде всего, я должна поставить тебя в известность, что мое пребывание в этом доме на правах… — она задумалась, — скажем, экономки, считаю неуместным.

— Разумеется, Джемма! Тут и говорить не о чем.

— Я, конечно, разделяю твои отцовские чувства, — продолжила она, — поэтому с Марти ты будешь общаться в любое время, когда пожелаешь.