Джейн Кренц: Огненный дар

Главное, что она больше не нужна Джонасу в том качестве, в котором пребывала до недавнего времени. Она больше не являлась его якорем, а была просто любовницей и матерью его ребенка — ребенка, которого он не ждал и о котором не мечтал.

К несчастью, в середине зимы дело в кафе «У нас без мяса» совсем застопорилось, и у Верити было полно времени для мрачных размышлений.

— Так когда же ваша свадьба? — спросила ее Лаура Гризвальд в конце недели. Подруги после рабочего дня принимали лечебные ванны в минеральной здравнице. В ванне булькала кристально чистая вода, над грязелечебницей валил пар.

— Я не уверена, что она вообще состоится, — еле слышно ответила Верити.

— Ты хочешь сказать, что вы до сих пор не обсуждали этот вопрос? — сказала Лаура, недоверчиво приподняв брови. — А я-то думала, что, когда вы вернетесь из поездки на виллу, уже все будет решено.

— А все и так решено.

Лаура подалась вперед, тревожно вглядываясь в понурое лицо Верити.

— Верити, неужели Джонас отказался на тебе жениться? Он не хочет, чтобы у вас был ребенок?

— Я не знаю, чего хочет Джонас, — сказала Верити, выходя из ванны и заворачиваясь в полотенце. — По-моему, он и сам этого не знает.

— Просто не верится! Мне казалось, у вас все сложится как нельзя лучше.

— Когда мужчинам позволяешь слишком многое, они начинают вести себя довольно странно, — отрезала Верити. — И Джонас не исключение. — Она отвернулась, чтобы Лаура не заметила слезы у нее на глазах, и вошла в кабинку для переодевания.

Верити натянула джинсы и желтую хлопчатобумажную рубашку и поспешила в бар у бассейна. Джонас, наверное, уже ждет ее. Он по-прежнему встречал и провожал ее вечером, когда ей хотелось подольше понежиться в бассейне, запрещал ходить одной по скользкой дорожке от курорта к их коттеджу.

Войдя в бар, Верити сразу же увидела Джонаса. Он с небрежной грацией сидел за стойкой, допивая виски. И он был не один.

— Папочка, ты вернулся! — С радостным воплем Верити бросилась к отцу. — Когда ты приехал? Эмерсон резко развернулся на круглом стуле и заключил дочь в объятия.

— Час назад. Джонас в ожидании твоего появления молча надирался в гордом одиночестве, вот я и решил составить ему компанию.

Верити сделала вид, что не замечает Джонаса, который, казалось, все свое внимание сосредоточил на бокале с виски. Она радостно улыбалась отцу.

— Джонас уже сообщил тебе новость?

— Какую новость?

Джонас застыл от неожиданности. Он бросил на Верити угрожающий взгляд, но она не обратила на это никакого внимания.

— Я беременна, — потупившись, заявила она. Эмерсон Эймс вскочил с места, издал радостный клич, обнял дочь за талию и закружил ее по комнате. Посетители, сидевшие за соседним столиком, испуганно шарахнулись в сторону.

— Ты беременна?! Значит, скоро у меня будет внук? Да благословит тебя Господь, моя ненаглядная рыжеволосая дочурка! Какого черта ты молчала все это время? Налей-ка мне еще, Клемент. Да не скупись, возьми большой бокал. Налей и всем остальным тоже. — Эмерсон кивнул в сторону немногочисленных посетителей бара. — Это за мой счет, ребята. Выпейте за здоровье моей дочери. Я скоро стану дедушкой. — Все засмеялись, захлопали в ладоши. Эмерсон обнял дочь за плечи и крепко прижал к себе, широко улыбаясь Джонасу. — Ну, когда же свадьба? Мне надо купить новый костюм ради такого случая.

Джонас сел вполоборота, оперся рукой о стойку бара и, прищурившись, посмотрел на Верити.

— Кто это тут говорит про свадьбу? Радость на лице Эмерсона в мгновение ока сменил гнев. Отец выпустил Верити из своих объятий.

— Что ты болтаешь? Верити говорит, что беременна. Неужели ты до сих пор не сделал ей предложения, сукин ты сын?

В баре наступила мертвая тишина. Клемент, бармен, приглушенно ахнул. Верити затаила дыхание.

Джонас медленно встал со стула и, сунув руки в карманы, окинул Эмерсона мрачным взглядом.

— Не на того кидаешься, Эймс. Я просил твою дочь выйти за меня замуж. Я потратил уйму времени на уговоры, но обстоятельства переменились. Очень важные обстоятельства. Ты хочешь знать, когда будет свадьба? Спроси об этом у Верити. У меня сложилось впечатление, что она передумала.

Верити раскрыла рот от изумления:

— Джонас, с чего ты это взял? Джонас повернулся к ней:

— Глупый вопрос. Что же еще, по-твоему, я должен был думать? Последнюю неделю ты опять стала вести себя странно и отчужденно. Ты не была такой, даже когда мучилась вопросом, говорить или нет мне о ребенке.