Джулия Грайс: Ночь с дьяволом

— Я жду, когда ты меня выпустишь, Брай.

— Я слышал шум. Я хочу знать, что ты там делала? Что ты видела?..

— Я... я ничего не видела... ничего!

— Не лги! — у него начиналась истерика. — Ты постоянно мне лжешь, Сисси! Ты всегда лгала! Ты никогда не любила меня! Ты меня использовала. Разве нет?! Так все мерзкие бабы делают! Они используют меня для секса и ради своих сатанинских целей!..

— Что?! Брай, я же была с тобой помолвлена! Мы должны были пожениться... Я никогда... — тут она замолчала.

Брайан заводил себя сам. Какой смысл ему что-то доказывать. Он — параноик, принимающий свои представления за реальность. Он — убийца!

— Брайан, выпусти меня, чтобы мы могли поговорить лицом к лицу. Отпусти меня домой, к моему сыну. Я никогда не обижала тебя. Я хотела любить тебя...

— Никто не любил меня! Только Бог любит меня! Он... только он!...

Дальше она ничего не смогла понять. Голос у него сорвался, и он неожиданно вновь смолк.

Опять долгое молчание. Он — за дверью, она с молотком заперта в мастерской. А может, этот разговор через деревянную дверь нужен был ему, чтобы успокоиться, подавить в себе агрессию? Она должна была попытаться его успокоить! Хотя бы попытаться...

— Брайан! Поговори со мной. Я тебя выслушаю. Я обещаю очень внимательно тебя слушать и не перебивать.

Тягучее долгое молчание. Ее тошнило.

— Он! — произнес Брайан глухим голосом.

— Кто? Брайан, пожалуйста, говори!..

— Он — единственный, кто указывает мне путь праведный и что я должен делать, чтобы ублажить его. И я... и я... я должен был спрятать их. Останки нужно сохранить, если даже они не уберегли свою душу. Кости и кожу!... — это уже не был голос нормального человека. Монотонный бред психопата, по стилю схожий с дневником Джун.

— Брайан, расскажи мне о... Божьем мече.

— Он был деревянный, сделан из доски, на нем выжжены слова... Он мой проводник, он воспитал меня, он дал мне силы!..

— Его сделал твой отец, Брайан? Он выжег слова?..

— Да... да... — потом он стал бурчать что-то неразборчивое, Сисси ничего не могла разобрать. — ...и потом он ударил меня им... снова и снова... снова и снова... — его речь вновь стала монотонной: — Он сказал, это Бога карающая десница... и он накажет ее...

«Ее?!» — Сисси представила, как Эд Выкотски избивает Джун своей дубиной. Теперь она лежит, замороженная, в холодильнике...

— Твой отец... он... бил этой дубиной... этим карающим мечом... твою мать?

— По Джун... Дженни... по ней... — она слышала глухие всхлипы. — ...он дал ее мне... он заставил меня взять... заставил ее ударить... снова и снова... снова и снова... снова... снова...

Сисси остолбенела.

«Он говорит, что отец заставил его... убивать свою мать?..»

— О, Брайан! Брайан! Ты ведь был ребенком! Ты не мог сопротивляться... Это не твоя вина!

— Я бил ее мечом Божьим, пока не выбил ей зубы, сломал нос... потекла кровь... дырка в голове... мы вытащили ее... жертва Богу... сохранили ее для него... я... я... — снова всхлипы, рычание, сбивчивое бормотание. — Я сделал, что он хотел. Я всегда делал, что он хотел! — Брайан громко зарыдал. — Сисси, я все это сделал!.. Я слабый... Ты слышишь меня? Я — слабый, но Господь — сильный. Он... Он дает мне силы...

— Брайан, тебе нужно успокоиться, — Сисси старалась говорить мягким, умиротворяющим тоном. — Прими прямо сейчас какие-нибудь транквилизаторы! У тебя есть лекарства? Тебе сразу станет лучше! Хочешь, я позвоню врачу? Кому мне еще позвонить, чтобы посоветоваться?..

— Никаких лекарств! — крикнул он. — И не...

Он не успел ничего договорить.

Наверху раздался какой-то шум, шаги. И это не были шаги Брайана.

Надежда на спасение придала ей новые силы. Кто-то пришел, чтобы спасти ее? Теперь она не умрет, там, наверху — люди, они ей помогут, они усмирят Брайана!

— Нет! Н-е-е-е-т!!.. — это был крик загнанного дикого зверя. — Нет! Не надо! Я не хочу этого снова! Я не могу! Не могу!..

Ключ в замке повернулся.

Сейчас дверь распахнется...

Распахнувшаяся дверь сбила Сисси с ног. Она упала на пол, молоток выпал из ее рук.

Потрошитель! Реальный, не с газетных страниц. В руках он держал тяжелую дубину. «Карающий Божий меч»!

Дубина со свистом рассекала воздух.

Как бы ни была испугана Сисси, она тут же вскочила, уворачиваясь от грозных ударов. Умолять о пощаде было бессмысленно. Перед ней был маньяк, одержимый жаждой крови. Бесчувственный убийца!

Удар! Она успела заслониться, рванув на себя стол. Еще один удар по столу — и проломилась крышка.