Линдсей Амстронг: Понять друг друга

Она мрачно взглянула на Кейра, что не произвело на него ни малейшего впечатления. Он продолжал таким же ровным тоном:

— Но сейчас в вашей жизни никого нет, Доминика.

— Откуда вам это может быть известно? Не говорите только, что ваша страсть к сбору информации простирается и на мою личную жизнь! — воскликнула девушка.

— Меня с готовностью просветила на этот счет ваша матушка. У нас состоялся с ней длинный разговор. Мне известно, что Кристи погружена в свою науку, как в свое время ее отец. И мне известно, что у вас были поклонники, но ни с одним из них не дошло до чего-то серьезного. Ваша мать объясняет это тем, что вы чересчур независимая личность, что в общем не так плохо для девушки.

Доминика изо всех сил пыталась сосредоточиться на бифштексе.

— Вы не согласны с этим утверждением? — наконец спросил он.

— Только не из уст моей матери, привыкшей считать, что она лучше других знает, как им следует жить.

— У вас часто случаются столкновения?

— Представьте, да. Только не говорите, что у вас с вашей матерью никогда не было ни малейших разногласий… — Она замолчала и зажмурилась. — Извините, я сказала это, не подумав.

— Видимо, вы тоже занимались сбором информации, Доминика, — произнес он с легким смешком. У нее порозовели щеки.

— Я не ставила себе такой цели. Это Кристи работает референтом у одного писателя, который пишет о вас книгу.

— Вот как. И что еще она обо мне раскопала?

Доминика пожала плечами.

— Что вы в школе проявляли недюжинные способности. А вы… — Она запнулась. — Вы так и не нашли свою мать?

— Нашел, но к тому времени она уже умерла.

— Простите, — прошептала Доминика с искренним раскаянием.

— Она действительно отказалась от меня.

— У нее могли быть серьезные основания.

— Не сомневаюсь. У отца был тяжелый характер, а после ее ухода окончательно испортился.

Но давайте вернемся пока к вашей матери.

— Иногда она доводит меня до белого каления.

Она прекрасно знает, что мы еще далеко не выпутались из наших финансовых затруднений, но я с ужасом думаю, во что ей обошелся этот вечер.

Новое платье! А французское шампанское, а все прочее? Но если бы вы видели ее с детьми-инвалидами — она устраивает для них концерты, если бы вы знали, как предана она была моему отцу и как переживает за нас с Кристабель.., вы любили бы ее и восхищались ею. Я…

— Достаточно. Картина вполне ясна, — остановил ее Энгус. — Вы последуете друг за другом на край света, но при тесном общении жизнь превращается в кошмар.

Доминика взяла бокал и с облегчением откинулась на спинку кресла.

— Вроде того.

— Ну что же, — пробормотал он, — может, наконец поговорим о нас?

Она взглянула на него поверх бокала.

— О чем именно?

— Вы не откажетесь потанцевать со мной после ужина?

— Я… — Она смущенно замолчала. — Где?

— Здесь. В одиннадцать часов начнется дискотека.

Доминика взглянула на свои часики и с удивлением обнаружила, что уже почти одиннадцать.

— Ладно, — произнесла она решительно. — Возможно, тогда мне окончательно удастся… — Она смущенно замолчала.

— Загладить оплошность вашей мамы? — подсказал Энгус.

Доминика пожала плечами и немного растерялась, когда он сказал, широко улыбнувшись и блеснув глазами:

— Я постараюсь, чтобы этот опыт не стал для вас слишком неприятным.

— Я не то имела в виду…

— Разумеется, нет, — перебил он ее с серьезным видом. — Вы очень стараетесь, доказывая, что не считаете себя выше меня.

Она стиснула зубы, затем склонила голову набок и холодно оглядела его.

— Надеюсь, вы хорошо танцуете, мистер Кейр?

— Это вам решать, мисс Харрис, — вежливо ответил он, не пытаясь скрыть улыбки.

В одиннадцать часов деревянные ширмы раздвинулись, и за ними открылась пещера Аладдина.

Доминика уже бывала в этом ресторане, но на дискотеку не оставалась ни разу, и интерьер в виде грота, освещенного крошечными яркими фонариками, явился для нее сюрпризом.

Энгус Кейр оказался превосходным танцором.

Просто невозможно было оставаться бесстрастной в его объятиях, тем более что сама Доминика любила и умела танцевать. Но она не собиралась отбрасывать прочь осторожность и бездумно отдаваться во власть музыки — хоть это было и нелегко. Ей пришло в голову, что если она намеревалась и дальше держать его на расстоянии, то совершила непростительную тактическую ошибку.

С другой стороны, стоило ей задвигаться в такт музыке, соприкасаясь с ним телом, как она ощутила неведомое доселе возбуждение. Доминика казалась себе гибкой и изящной в руках Энгуса, его ладони словно подчеркивали стройность ее талии, а кожа под его пальцами обрела особую бархатистость. Прикосновение его крепкого стройного тела заставляло ее дрожать от предвкушения чего-то необыкновенно приятного…