Дж. Редмирски: По дороге к любви

Натали рвется вперед и натыкается на мою спину.

— Давай быстрее, — толкает она меня сзади. — Кажется, «Фор коллижн» играет!

Голос ее едва пробивается сквозь шум музыки. Мы направляемся в основной зал.

Натали хватает Деймона за руку, пытается ухватить и меня, но я прекрасно понимаю, чего она от меня хочет, и не собираюсь в этих идиотских сапогах лезть в скачущую, потную толпу.

— Ну, пошли же, — почти умоляет она меня.

Потом на лбу ее появляется поперечная складка, это значит, что она не на шутку разозлилась. Натали крепко берет меня за руку и резко дергает на себя.

— Ну что ты прямо как маленькая! Если тебя кто-нибудь хоть пальцем тронет, я лично надеру ему задницу.

Из-за ее спины лыбится довольный Деймон.

— Ну, ладно!

Я уступаю, Натали тащит меня за собой, чуть ли не выворачивая мне пальцы из суставов.

Присоединяемся к пляшущей толпе. Натали, как верная подруга, сначала какое-то время извивается напротив меня, а потом, словно исполнив долг дружбы, переключает все свое внимание на Деймона и уже не отходит от него. Вокруг творится такое, что, начни она заниматься с ним у всех на глазах любовью, никто бы и не заметил. Кроме меня, потому что я здесь, наверное, единственная, у кого нет пары. Пользуюсь удобным случаем, незаметно ускользаю из толпы и иду прямиком в бар.

— Что будешь? — спрашивает высокий светловолосый парень за стойкой, когда я, поднявшись на цыпочки, забираюсь на свободный табурет.

— Ром с кока-колой.

Он отворачивается, чтобы приготовить напиток.

— А не крепковато? — спрашивает он, наполняя стакан льдом. — Документ не хочешь показать? — И усмехается.

Я криво улыбаюсь в ответ:

— Ага, обязательно покажу, когда покажешь лицензию на торговлю спиртным.

Он опять улыбается. Перемешивает коктейль и двигает стакан в мою сторону.

— Вообще-то, я мало пью, — признаюсь я, потянув немного через соломинку.

— Мало?

— Ну да… Просто сегодня надо слегка встряхнуться.

Ставлю стакан на стойку и трогаю пальцем кусочек лимона, насаженный на ободок.

— Неприятности? — Он вытирает стойку бумажным полотенцем.

— Стоп, — поднимаю я вверх палец. — Только пойми меня правильно. Я пришла сюда не для того, чтобы выворачивать душу перед барменом.

Ну да, хватит с меня такого классного психотерапевта, как Натали.

Он смеется и швыряет смятое полотенце куда-то в угол:

— Рад это слышать, потому что утешитель из меня никакой.

Втягиваю в рот еще немного коктейля, на этот раз наклонившись к стакану на стойке; распущенные волосы па да ют на лицо. Я выпрямляюсь и закладываю прядь с одной стороны за ухо. Терпеть не могу такую прическу, одна морока с ней.

— Если честно, — гляжу я ему прямо в глаза, — меня притащила сюда подруга, лучшая, кстати, подруга. Пригрозила, что сделает со мной кое-что, когда я буду спать, и снимет все это на видео, чтобы шантажировать. Вот и пришлось согласиться.

— А-а, из этих, значит, — говорит он, кладя ладони на стойку. — У меня тоже был когда-то такой дружок. Через полгода после того, как меня бросила невеста, он затащил меня в ночной клуб под Балтимором… Я тогда хотел сидеть дома и упиваться своим горем, а получилось все просто супер, как раз то, что мне было нужно в тот момент.

Надо же. Этот парень уже решил, что видит меня насквозь или, по крайней мере, понял мою «проблему». На самом деле он и понятия не имеет о моих проблемах. Может, у него и была неудача на любовном фронте, у кого их не бывает, но всего остального — про развод моих родителей, про моего старшего брата Коула, которого скоро посадят, про смерть человека, которого я полюбила на всю жизнь, он не знает… И я не собираюсь ему рассказывать. Как только начинаешь рассказывать, сразу почему-то превращаешься в нытика, и тогда грош тебе цена. У каждого есть свои проблемы, каждый проходит через испытания и даже боль, и мои страдания по сравнению со страданиями многих — это сущий рай, а потому жаловаться я не имею права.

— А говорил, что не умеешь утешать, — любезно улыбаюсь я.

Он выпрямляется перед стойкой:

— Ну да, говорил, но буду рад, если моя история тебе поможет.

Снова глупо улыбаюсь и сую соломинку в рот, делаю вид, что пью. Желания напиваться нет и в помине, особенно после того, как появилось чувство, что развозить нас по домам буду я.

Пытаясь хоть немного заслониться от яркого света, ставлю локоть на стойку и упираю подбородок в костяшки пальцев.

— Ну и что там у вас было в ту ночь?