После развода родителей Белецкий люто возненавидел всех женщин, а девчонок – особенно. Даже самые хорошенькие казались ему обманными бутонами, из которых потом вырастают смертельно ядовитые цветы. Но Варя с бесхитростным прямым взглядом была настоящей. В ней напрочь отсутствовало кокетство, которое так раздражало Александра, считавшего его гнусной приманкой. Но если ему вдруг смогла понравиться эта девочка, почему же он отказывал отцу в праве полюбить другую женщину после развода с матерью? Но что тогда? Получается, что и у матери было право полюбить другого… И кто вообще может указывать человеку, кого ему любить, а кого разлюбить? Вот ведь, если Варин отец запретит дочери встречаться с ним, выйдет, что он вмешивается в то, во что никто не имеет права вмешиваться, если вдруг судьба соединяет двоих. И эти двое, они тоже совершенно бесправны перед судьбой, или, как еще говорят, провидением. Они с Варей уже не смогут отказаться друг от друга в угоду Николаю Михайловичу. Почему не смогут? Да потому что это невозможно! Не-воз-мож-но! И все! Объяснению это не подлежит! Но тогда получается, что и мать не могла расстаться со своим мачо из спортзала, и отец – со своей Натальей Павловной…
До этой поездки с Варей Саше казалось, что в этом мире все просто: вот правые, вот виноватые, вот так нельзя делать, а так – нужно, а тот, кто так не делает, тот глуп. Но ведь человеческие взаимоотношения очень сложны, непредсказуемы и порой даже неуправляемы. А чувства? Чувства вообще никому не подвластны! Они сами откуда-то возникают. Как? Из чего? Зачем? Почему именно Варе Симоненко он наконец смог открыть свою душу? Почему она в ответ распахнула свою? Никто и никогда не сможет этого объяснить.
Белецкий почувствовал, что все-таки замерз. Он хотел повернуть к своему подъезду, но вдруг увидел горку, которую любила штурмовать смешная девчонка в рыжей шубке. Вчерашний вечер и сегодняшняя ночь перевернули его представления о добре и зле. Он понял, что любой вопрос может иметь не один правильный ответ, а несколько, и все они будут одинаково правильными в разных обстоятельствах. Может быть, когда-нибудь обстоятельства сложатся так, что та девочка сможет наконец взобраться на горку не по лестнице, а по ледяному «языку»? Впрочем, нет! Конечно же, это невозможно. Он сейчас это докажет. Если и не девочке, то себе.
Саша перепрыгнул невысокую ограду детской площадки, разбежался и неожиданно для себя легко поднялся по льду на самый верх горки. Очень этому удивившись, он нагнулся и потрогал пальцами лед. Он не был скользким. К нему приморозило мелкую снежную крупу, которая не дала его ногам соскользнуть. Вот ведь как бывает! Оказывается, иногда даже невозможное возможно в чуть измененной ситуации! Эх, жаль, что девчушка – рыжий колобок сейчас крепко спит! Вот бы она обрадовалась!
Сидя на перилах горки, Белецкий окончательно замерз и, боясь простудиться и не встретиться по этой причине с Варей, побежал домой вприпрыжку.
Зайдя в квартиру, Саша остолбенел. На ящике с обувью сидели отец и Наталья Павловна. При виде мальчика лицо женщины прояснилось, и Белецкому-младшему даже показалось, что она готова была чуть ли не броситься ему на шею, но с трудом себя сдержала. Он хотел спросить у отца, что случилось, но тот начал первым:
– Ты где был?
– Мы… Я… за елкой ездил! Вот она! Мне сказали, что очень пушистая! – И Саша выставил вперед небольшое деревце, упакованное в полиэтиленовую пленку.
– Ты ездил за елкой ночью? – тусклым голосом спросил отец.
– Да… То есть нет… То есть так получилось… Я тебе расскажу… – Он бросил быстрый взгляд на Наталью Павловну и добавил: – Потом…
– Это ты мне назло? – продолжил задавать вопросы отец.
– Нет… Почему вдруг назло?
Владимир Анатольевич хотел что-то сказать, но тут со своего места поднялась Наталья Павловна. Она несколько натянуто улыбнулась и излишне весело сказала:
– Ну! Все хорошо закончилось! Я тут больше не нужна, а потому… пойду, пожалуй… – В распахнутых дверях квартиры женщина задержалась, обернулась и обратилась к Белецкому-младшему: – Ты не беспокойся, Саша… мы больше никогда не будем встречаться с твоим отцом… Ни в вашей квартире… и нигде…
– Да? – только и смог проронить Белецкий.
– Да. Я поняла, что из-за меня он может потерять тебя. Этого нельзя допустить. Так что… прощайте, м-мальчики… С наступающим вас Н-новым годом…
Когда за Натальей Павловной захлопнулась дверь, Саша постоял некоторое время в полном ступоре, а потом крикнул отцу:
Читать дальше