Мэтью Стовер - Герои умирают

Студия решила, что на этот раз она пропала. Было решено не дать ей сделать это в одиночку. И тогда в Поднебесье послали Великого Кейна, чтобы тот заработал для Студии кучу денег и спас эту идиотку, эту безмозглую суку.

Если в Приключении появится Кейн и в последний момент спасет всех и вся, Студия заработает на сто миллионов больше, чем если бы Пэллес ухитрилась справиться в одиночку.

Бешенство водопадом ревело у нее в груди. Неужели непонятно, что это не какая-то дурацкая игра? Что это не развлечение? Что от ее действий зависят жизни, настоящие жизни настоящих людей, которые могут любить, горевать, смеяться и истекать кровью?

А Кейн просто-напросто любит эту игру, о чем Пэллес знает точно. Наверное, Хэри смотрит на нее свысока, словно на грязь под ногами. Она почти наяву услышала его голос: «Ну, поняла теперь? Ты без меня не выкарабкаешься. Так зачем тогда дергаться?»

Точно так же Пэллес услышала свой ответ, а вернее, безмолвную ярость: ее используют как разменную фишку в этой игре, наносят удар в спину, делая второстепенным лицом в собственном Приключении. Ей не дали шанса на создание своей истории.

Свет за ставнями погас.

Пэллес отползла в сторону и обогнула здание, передвигаясь со скоростью быстро идущего пешехода. Теперь она могла видеть под собой арку, в которую вошел его величество, – сейчас там виднелся верх его капюшона. Король стоял у стены. Он достал трут, чтобы разжечь сигару; стук кремня о кресало прозвучал очень ясно. Вокруг никого не было; вероятно, Тоа-Сителл воспользовался другим выходом.

Пэллес подождала, пока он раскурит сигару, а затем прервала действие заклинания Хамелеона и упала на короля наподобие рухнувшей стены.

Ноги ударили его по плечам, и король стал оседать. Пэллес оттолкнулась и откатилась, моментально вернувшись в стойку. Ошеломленный неожиданным нападением, король мог лишь трясти головой, когда Пэллес прикоснулась к его щеке и произнесла:

– Ты знаешь меня,

Коннос утверждал, что эти слова нарушат действие заклинания.

Прежде всего исчезла дымка, заволакивавшая взгляд короля. Потом в его глазах появилось изумление, которое росло по мере того, как исчезающее Вечное Забвение позволяло ему вспоминать все новые и новые вещи о чародейке.

– П-пэллес, – выдохнул он, – черт меня побери! Что… Как… И Кейн… Кейн…

Пэллес наклонилась над королем.

– Я все знаю. Ты ведешь опасную игру, твое величество.

– Я… я… а, черт! За что ты меня так?

– Мне надо было хоть кого-нибудь как следует треснуть, – объяснила Пэллес, – а тут ты был под рукой. Ну а теперь слушай, что ты станешь делать дальше.

Король сел и начал отряхиваться,

– Сама знаешь, я от тебя многое стерплю. Но ты зашла слишком далеко. Никто не смеет поднять на меня руку… Пэллес прервала его, шлепнув по правому уху.

– Ты это имеешь в виду?

Снова впав в оцепенение, король стал мотать головой, изображая полное неверие в происходящее.

Пэллес протянула к его лицу открытую ладонь.

– Тебе не нравится, когда тебя так трогают? А ты подумай, как за тебя возьмется Кейн, когда выяснит, что ты ворковал с Тоа-Сителлом в то время, как должен был выручать меня. Она умолкла, давая ему время подумать. Король собрался с мыслями довольно быстро.

– Эй-эй, – сказал он торопливо, – я тебе все время помогал. Я даже надул Тоа-Сителла, чтобы он тебе не мешал.

– Может быть, я это пойму, – согласилась Пэллес. – А Кейн?

– Но… э-э… ну… ведь тебе же не обязательно рассказывать ему…

– Может, я и не стану. Но тогда я хочу, чтобы ты понял – происходящее меня очень рассердило. Он потер ухо и медленно кивнул.

– Наверное, я понимаю. Но ты тут совершенно ни при чем. Это не я выдал тебя Котам, ясно?

– Не ясно. Пока мне ясно только то, что ты придерживаешь меня, ожидая получить от Тоа-Сителла побольше.

– Пэллес, клянусь!..

– Не клянись. Знаешь, что я делала последние сорок часов или около того?

– Ну…

– Помимо того что я старалась быть на шаг впереди Котов и Королевских Глаз да еще остаться при этом в живых; я работала с семьей ни в чем не повинных людей. Я испытывала их разными омерзительными и малоприятными способами, дабы удостовериться, что среди них нет шпионов и за ними не следует доносчик. Отца семьи зовут Коннос. Он мог бы тебе понравиться. Он работает на правительство. – Пэллес наклонилась к королю и оскалила зубы. – Совсем как ты.

– Пэллес, ну, Пэллес…

– Заткнись!

От одной только мысли о том, чтобы вытащить из рукава жезл Клинка и снести королю голову, чародейка задохнулась и вспотела, а сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Она дрожала от безумного гнева – быть может, Кейн чувствовал себя так же перед тем, как убить кого-то…