Патриция Маккиллип: Мастер Загадок

– Так потому я ее и загадал, – просто ответил арфист.

Через несколько дней, отправившись один вверх на Исиг, чтобы попрактиковаться в превращениях, Моргон снова уловил, как протекает через все окружающее тишина; он нашел в ней неожиданное прикосновение тепла, поднимающегося из подземной глубины и распространяющегося по корням, стволам и веткам деревьев, а потом, неожиданно для себя, ощутил это тепло на кончиках своих пальцев, в своих волосах. Подул ветер; Моргон принюхивался к нему и чувствовал запах хедской земли.

Когда он спустился вниз, Дет с Дананом беседовали с одним из ремесленников во дворе. Данан, увидев, что Моргон подходит к ним, улыбнулся и засунул руку во внутренний карман своего плаща.

– Моргон, сегодня прибыл купец из Краала – все они начинают появляться здесь с началом весны, точно птички. Он привез тебе письмо.

– С Хеда?

– Нет. Он сказал, что четыре месяца носит его с собой – оно из Ануйна.

– Из Ануйна, – прошептал Моргон.

Он быстро стащил перчатки, сломал печать на письме, молча прочел про себя. Мягкий южный ветерок шелестел письмом в руках Моргона. Когда он Закончил чтение, то не сразу поднял голову; он пытался припомнить лицо, которое время и расстояние превратили в расплывчатое, хоть и приятное воспоминание. Наконец он поднял голову:

– Она хочет меня видеть. – (Лица Данана и Дета на минуту сделались неразличимыми.) – Она велела мне ждать кораблей.

Моргон слышал грохот и треск ломающегося льда на Осе во сне всю следующую ночь, от этих звуков он и проснулся. К утру на сломанном льду образовались филигранные узоры, напоминающие паутину; через два дня река, потемневшая и раздувшаяся от тающих снегов, понесла громадные льдины, точно тяжелогруженые телеги, мимо Кирта, направляя их к востоку, к морю. Торговцы начали собирать в Харте свои товары, чтобы отвезти их в Краал. Данан подарил Моргону вьючную лошадь и покладистую верховую кобылку с обросшими шерстью ногами, взращенную в Херуне. Дету он подарил золотую цепь с изумрудом за его музыку, которой Дет радовал их долгими спокойными зимними вечерами. Однажды на рассвете король горы, двое его детей и Бере вышли, чтобы попрощаться с Моргоном и Детом. Когда солнце поднялось над Исигом в сияющем голубом безоблачном небе, они проскакали через Кирт вниз по мало изъезженной дороге, которая вела через Исигский перевал к горе Эрленстар.

Вокруг них сверкали голые гранитные пики, а солнце посылало лучик за лучиком вниз по склонам гор. Дорога, которую три времени года содержали в порядке люди, работавшие на Высшего, сейчас была труднопроходимой из-за обрушившихся на нее камней, деревьев, поваленных ветром и снегом. Дорога вилась вдоль реки. Большие водопады, разбуженные легким, но постоянным южным ветром, еще не ревели, но уже бормотали что-то, просыпаясь после зимней спячки среди деревьев, или сверкали чистейшим серебром высоко между горными вершинами. В полной тишине копыта лошадей стучали по голым камням, словно удары молота по наковальне.

В первую ночь они расположились на берегу реки. Костер Моргона и Дета словно отражался в ночном небе мириадами мерцающих звезд, река, глубокая и неспешная, несла свои воды совсем рядом. Арфист и князь Хеда молчали, Моргон отправился к воде помыть горшок и чашки и вдруг услышал донесшуюся до него из непроглядной тьмы песню под аккомпанемент арфы, которая, разрывая ночь, бежала быстро и задорно, словно водопад под яркими солнечными лучами.

Завороженный мелодией, Моргон застыл и очнулся только тогда, когда руки его онемели от ледяной воды. Он вернулся к костру. Дет заиграл новую песню – потише, согласовывая ее с журчанием реки, и Моргону показалось, что лицо музыканта и изящный силуэт арфы на фоне костра были продолжением чудесной музыки. Моргон подкинул хворосту в костер, и в этот момент арфа смолкла.

– У меня руки замерзли, – пояснил Дет вопросительно посмотревшему на него Моргону. – Извини.

Он достал чехол, а Моргон, облокотившись на упавшее дерево, снова посмотрел на холодные, отчужденно мерцающие точки звезд.

– Как долго нам еще добираться?

– Чтобы попасть отсюда на Эрленстар, в хорошую погоду нужно десять дней. Если такая погода продержится, примерно за столько и доберемся.

– Отлично. Горы здесь прекраснее всех, какие я только видел на своем веку.

Моргон посмотрел на арфиста. Его тихая тайна снова начала волновать князя Хеда, и он с усилием отогнал от себя крутящиеся на языке вопросы, а вместо этого напомнил: