Тата Апполонова - Лишние

– И почему тебя до сих пор не увезли в саванну? – засмеялась подруга.

Смех у неё был резкий, пружинистый, как стрельба из рогатки по стеклянным бутылкам.

– А что? Я бы хотела жить в Африке!

– А я бы хотела жить в Париже…

Юля частенько воображала, как прогуливается с Адрианом вдоль Лувра и королевского дворца Пале-Рояль, а я представляла себе богемный Париж 1920-х годов и встречу с Эрнестом Хемингуэйем где-нибудь в районе Монмартра…

Кошка запрыгнула мне на грудь и шершавым языком облизала веки.

– Маркиза, где ваши манеры? – я зажмурилась и сморщила нос.

– Остались при французском дворе, – Юля беспечно улыбнулась.

Мы разговорились и забыли о просьбе Адриана не шуметь.

Звукоизоляция в квартире была плохая.

– Как Серго? – спросила подруга.

– Расстроился, что тренировки отменили, «С»-Спортсмен.

Серго был сыном вора в законе, но от криминальных дел старался держаться подальше. Свободное время он посвящал боксу и мечтал стать вторым Мухаммедом Али.

– Вы обсуждали ваши отношения?

– Отношения без обязательств в обсуждении не нуждаются.

– Он ведь предложил тебе встречаться…

– И что?

– А ты согласилась.

– Это ничего не меняет.

– Почему?

– Меня и так все устраивает.

– Только не говори, что и с ним не получится… Хороший ведь парень!

– Никто и не говорит, что он плохой, просто… не тот.

– Не понимаю тебя я, Тань.

– Без любви со временем наступает пресыщение.

– Пресыщение… звучит мерзко.

– Потому что это мерзко.

– Тебе не угодишь! Ладно Серго, а олимпийский чемпион чем был плох?

– Это был не чемпион, а настоящий Отелло! Он бы меня когда-нибудь задушил своей золотой медалью…

– Я знаю, непорочна Дездемона! – засмеялась Юля.

– Хочется простого человеческого… – я зевнула и потянулась.

– Снова снился таинственный незнакомец?

– Да… – закрыв глаза, я постаралась воссоздать его образ. – В саду. Он сидел ко мне спиной и читал книгу, я слышала шелест страниц… И внутри такое чувство было, как будто…

– Ты разглядела его лицо?

– Не успела. Он спросил: «Это ты?» – и обернулся, в этот момент я и проснулась. Запомнила только, что у него чёрные волнистые волосы, чуть ли не до плеч… на мушкетера чем-то похож… эдакий Д’Артаньян!

– Под носом такой красавец, а тебе подавай мушкетера!

– Знаешь, будь он хоть мушкетером, встреть я его наяву…

– Еще скажи, что влюбилась бы!

– А что? – усмехнулась я. – Разве может быть что-то важнее любви?

– Конечно, не может…

– А дружба? Мечты? Карьера… Семья в конце концов? Столько ведь всего в жизни переплетено… – я задумчиво взглянула на Юлю. – Вот ты, о чем мечтаешь?

– Хочу быть актрисой и сниматься в кино!

Юля закончила колледж по специальности «Реклама и связи с общественностью», но создание рекламной продукции давалось ей с трудом. Тетя Инга, поддавшись уговорам дочери, наняла ей репетитора по актерскому мастерству и записала Юлю на разные курсы. Несмотря на отказы из ведущих театральных вузов, многочисленные истерики и срывы, отчаиваться Юля не собиралась и готова была на все.

– А почему ты хочешь стать актрисой?

– Престиж! Слава! Успех и деньги! Да и… Помнишь, ты после школы думала поступить в театральный? Я до сих пор задаюсь вопросом, почему ты не захотела нормально подготовиться и пропустила прослушивания. Я бы ни одной возможности не упустила!

– Не екнуло…

– Что не екнуло?

– Сердце. У нас с ним договор. Если не екает, значит не мое. Когда ты там, где должен быть, ты это чувствуешь…

– Говорят, не всегда нужно слушать сердце.

– Так говорят те, кто с ним не в ладах…

Я лениво сползла с дивана. Лопасти вентилятора бесшумно рассекали воздух. Лежа вверх ногами, я всматривалась в пустоту перевернутого мира и чувствовала себя…

– У тебя сигареты с зажигалкой выпали, философ. Курить не хочешь?

– Можно…

– Вставай тогда.

Мы вышли в подъезд.

– Угостишь? А то у меня закончились.

– Держи, – я протянула пачку.

– Тут всего две…

– Бери, мне как раз последняя достанется.

– Перевернутая которая?

– Да. С желанием…

– А что ты в этот раз загадала?

– Любовь.

– Тебе еще не хватило любовей? – Юля сделала затяжку и закашлялась.

– Крепкие, однако…

На лестничной клетке было прохладно. Водопроводные трубы окутал стойкий запах сырости. Разрисованные стены, местами бледные, местами смущенные от признаний и посланий, были покрыты плесенью. В потрескавшихся горшках ютились засохшие цветы.