Девушка дважды вытерла пыль, перемыла посуду, убралась на кухне, пропылесолила ковёр в спальне, словом, сделала всё, чтобы отвлечь себя, заставить заняться делами, которых, по сути, не было. Всё давно сделано, нет только его. Рита с тоской посмотрела на часы, но время приезда суженого так и не настало.
Наконец, за двадцать минут до часа икс, на телефоне высветился номер Михаила. Рита мокрыми руками схватила трубку:
— Да, — произнесла она слишком поспешно для занятой хозяйки. И плевать!
— Привет! Мы подъезжаем. Будем через четверть часа, — произнёс любимый голос, такой тёплый, с хрипотцой, что у Риты подкосились ноги. Насторожило только это «мы». Он едет не один, но с кем? С партнёром? Хорошо, хоть приличный обед готов!
— Отлично, — улыбнулась Рита, глядя на своё отражение в зеркале. С каждым днём она всё больше округлялась, становилась степеннее и неповоротливее, уже и не скажешь, что беременность незаметна. — Я очень тебя жду.
— Соскучилась, малыш? — Рита чуть не расплакалась. Конечно, соскучилась, ещё как! Ей хотелось крикнуть в трубку: «Да! По твоему запаху, по короткому ежику волос, по взгляду, когда ты смотришь так, будто раздеваешь, а я ничего не могу сделать, только стоять и глупо таращиться, улыбаясь».
— Очень, — произнесла девушка, и спазм сжал горло, не дав выдавить ни слова.
— Я тоже.
Разговор прервался, но это было не важно: ведь он едет и, судя по словам, и тому, как они были сказаны, вовсе не собирался говорить "прощай". "А вдруг он уехал, потому что устал. От каждодневного присутствие меня в его жизни?” — паршивые мысли заползали в голову именно в такие моменты, отравляя, всё светлое, что было до них.
Но не в этот раз! Нет, Рита не позволит им обрести власть. Не сейчас. Он едет, соскучился, и это самое главное!
В дверном замке щёлкнул ключ, и девушка вышла в прихожую встречать гостей, волнуясь, будто новобрачная. Увидев Михаила, бледного, заросшего, поддерживаемого сестрой, она вскрикнула и кинулась к нему со слезами на глазах.
— Что случилось? Что с тобой? — вопросы сыпались помимо воли.
— Ну, привет! — усмехнулся Михаил и свободной рукой прижал к себе Риту. — Только не плачь. Я уже почти в порядке.
— Что случилось? — девушка переводила взгляд с любимого на сестру, чувствуя, как колотится сердце, а в животе плескаются рыбки, иногда негромко ударяясь с той стороны о стенки аквариума.
— Небольшая авария. Но я же говорю, сейчас в полном порядке, — Михаил мягко высвободился от объятий двух женщин и, разувшись, прошёл в гостиную.
— Как всё- таки хорошо быть дома! Больничная жратва меня порядком подбешивала, — усмехнулся он, опускаясь на диван. — Зато морда машины почти всмятку. Ну да, пёс с ней!
— Ты лежал в больнице? — обеспокоенно сказала Рита, присаживаясь рядом. — Почему не сказали?
Девушка перевела взгляд на Дарью, растянувшуюся в кресле:
— И чтобы ты сделала? Ночевала в палате? Стояла у операционной? В твоём положении это совсем ни к чему. Мы решили тебе не волновать, — устало ответила золовка и тут же поднялась на ноги. — Ну, мне пора. Вам сейчас не до кого, не буду мешать.
— Ты нам не мешаешь. Давайте пообедаем, я как раз утку с картошкой сделала, — Рита опередила Михаила и резко встала, чтобы не дать сестре любимого вот так выскользнуть из двери. Девушка чувствовала свою вину: она ведь думала, что Даша покрывает брата, решившегося в лучшем случае исчезнуть, чтобы подумать в одиночестве, нужна ли ему Рита как постоянная спутница жизни.
В животе что-то оборвалось, зашевелилось, а потом девушка почувствовала резкий толчок. Он был гораздо сильнее, чем лёгкие поколачивания и постукивания, которые она ощущала до этого. Рита ойкнула и села обратно, держась за живот.
— Что с тобой? — Михаил, скривившись от боли, поднялся и подскочил к девушке
— Говорил я тебе не вываливать на неё всё разом! Ты уже и про операцию, про всё успела брякнуть…
— Ну, я не знала, что так выйдет. Извини! Это всё от пережитого. Рита, что, болит? Живот?
Она послушала перебранку близких, и свой внутренний мир, который теперь принадлежал не только ей, и поняла, что больше уже никогда не будет одинокой. Все, кто нужен, теперь рядом. Отныне и навсегда или, по крайней мере, надолго.
— Не надо скорой, — прервала Рита Михаила, поднимавшего суету. — Это ребёнок. Сильно толкнулся, не ожидала, вот и получила. Мне не больно, я просто испугалась.
— Он шевелится? Часто? Почему не говорила? — Михаил обнял Риту и засыпал вопросами, заглядывая в глаза, отчего девушка смутилась и почувствовала, что краснеет. Прямо как школьница на первом свидании! И ведь краска залила щёки от удовольствия, от осознания, что любимому не безразличен ребёнок, что он так же, как и Рита, считает такие моменты важными, сближающими двоих, делающими их не просто мужчиной и женщиной, но семьёй.
Читать дальше