Кристин Григ: Бокал шампанского

Лайон покосился на отодвинувшуюся как можно дальше от него Кору. Что ж, тем лучше. Подумать только, ей взбрело в голову, что он увозит ее с целью соблазнить… Просто смешно. Да, она мать его сына, но только и всего. У него ровно столько же желания уложить ее в постель, как, скажем, прогуляться по Луне.

Да и какой мужчина в здравом уме захочет заняться любовью с этой дикой кошкой? Взять ее в объятия, ласкать, целовать ее губы, грудь и наконец войти в нее, проникая все глубже и глубже!..

Что за дьявольщина! – встрепенулся он, пытаясь сконцентрировать свое внимание на дороге. Хоть бы она чего-нибудь сказала, спросила бы, куда они едут… Где там, после сцены в ее спальне Кора не произнесла ни единого слова, да и сейчас сидит как надгробный памятник. Черт побери, что творится сейчас в ее голове?

Черт побери, думала Кора, что творится сейчас в его голове? Вероятно, ждет не дождется, когда она поинтересуется, куда они едут. Что ж, пусть себе ждет. Хоть до второго пришествия. Однако куда все-таки они действительно едут? Мог бы и обмолвиться, а он, как назло, хранит полное молчание. Кора покосилась в сторону Лайона. Еще бы ему не молчать. Каменному изваянию говорить не к лицу. Стоит посмотреть на этот суровый профиль, плотно сжатые губы, решительный подбородок…

И как только она могла поверить, что он освободит ее от этого смехотворного брака? Ей подумалось, будто он осознал, что все равно у них ничего не выйдет. А разве можно всерьез говорить о счастливом детстве Фрэнка, если его родители презирают друг друга?

Однако Лайон Кинг слишком высокомерен, эгоистичен и упрям, чтобы отказаться от своих планов. И чертовски красив, не говоря уже о его умении целовать женщину.

Кора встрепенулась. Что за чушь ей приходит в голову? Хорошо целуется – и что из этого? Знает, как заласкать ее до чувственной дрожи во всем теле? В то утро ему удалось зайти так далеко лишь потому, что…

Лишь потому, что тебе самой хотелось этого, ехидно подсказал внутренний голос, хотелось поцелуев, ласк… совокупления прямо на кухонном столе.

Безумие, вот как это называется. Никогда прежде подобные мысли ей и в голову не приходили. Все-таки хорошо, что тогда в кухню вошла Инга, иначе… Невольно покраснев, Кора отвернулась к окну. Дорога, на которую они свернули с шоссе, была гораздо уже и шла в гору.

Уже темнело, когда Лайон остановился наконец возле потрепанного деревянного строения. Выключил мотор и, выйдя из салона, подошел к машине со стороны Коры. Она и не подумала выходить.

– Так и будешь сидеть здесь?

– Предпочитаю спать в машине, – огрызнулась она, окинув взглядом покосившееся здание.

– Вольному воля, – сухо заметил Лайон, все же открывая дверцу с ее стороны. – Это магазин, при нем – маленькое кафе. Если хочешь перекусить, пока я сделаю покупки, прекрасно. Хочешь сидеть здесь и дуться, еще лучше.

Он ушел надолго. Сидя в машине, Кора прислушивалась к урчанию в животе, понимая, что с мыслью об отеле надо распрощаться. Куда он ее везет?

Появившись наконец с огромной коробкой в руках, Лайон поставил ее в багажник и, усаживаясь за руль, бросил ей на колени небольшой пакет. Кора посмотрела на него так, будто тот вот-вот оживет и укусит ее.

– Что это такое? – надменным тоном спросила она.

– Сандвич с ростбифом. – Он тронулся с места. – Поверь, это была не моя идея. Эрни, хозяин магазина, обратил внимание на твой страдальческий вид и…

– При чем тут страдальческий вид? И вообще: мне от тебя ничего не нужно.

– Я же сказал: это не от меня. Но если ты не хочешь, отдай мне. Каждый раз, когда приезжаю сюда, не могу удержаться от ростбифа Эрни.

«Куда это сюда?» – хотела поинтересоваться Кора, но вместо этого вынула из пакета сандвич и откусила.

– Понравилось? – спросил Лайон, когда был проглочен последний кусочек.

– Да, очень, – нехотя признала она.

Окружающие дорогу деревья становились все выше, лес все гуще, и Кора перестала гадать о месте назначения их долгого маршрута. Ясно было одно: на приличный отель рассчитывать не приходится. Солнце зашло, на небе высыпали звезды, а они все ехали.

Наконец, когда Кора уже смирилась с мыслью о путешествии на край света, Лайон свернул на грунтовую дорогу, вскоре выведшую их на открытую площадку. Фары машины осветили строение из стекла и дерева. Он выключил мотор, фары погасли, и на них навалились тишина и темнота, лишь слегка смягченная светом звезд.

– Вот и приехали, – сказал Лайон.